Отправлено: 20.02.08 17:16. Заголовок: БИЗЕРТА. Апофеоз Морского Кадетского Корпуса.

Господа, Вашему вниманию представляю Списки морских офицеров выпущенных в Бизерте.
Информация взята из книги "Узники Бизерты". Нумерация - моя, порядок и пунктуация - издания.


Офицеры-экстерны, которые летом 1921 года получили аттестаты об окончании Морского Корпуса в Бизерте.

(бывшая сводная рота)

1. Александровский, Георгий
2. Асланов, Георгий
3. Глинский, Константин
4. Жеромский, Дмитрий
5. Кашинский, Николай
6. Ключинский-Поль, Николай
7. Кузьмин, Пётр
8. Лисенко, Юрий
9. Манфановский, Виктор
10. Москвин, Сергей
11. Никитин, Николай
12. Разумихин, Нил
13. Сербулов, Павел
14. Степанов, Владимир
15. Тимофеев, Владимир
16. Уразов, Константин
17. Ц…, Роман, один из перешедших в 1917 году в сухопутное воинское училище, гардемарин 3-ей роты Морского училища
Итого – 17.

Первая «Владивостокская» рота.
(Приказ №-56 Командующего Русской Эскадрой, 2 марта 1922 года)

18. Данюшевский 1, Александр
19. Дорошенко, Константин
20. Саноцкий, Пётр
21. Торин, Георгий
22. Шубин, Павел
23. Гиацинтов, Николай
24. Сазонов, Алексей
25. Кривошей, Глеб
26. Невский, Веньямин
27. Надеждин, Борис
28. Полянский, Николай
29. Стрекаловский, Николай
30. Иващенко, Николай
31. Карягин, Алексей
32. Ардашев, Сергей
33. Рачинский, Николай
34. Каппель, Владимир
35. Соколов, Всеволод
36. Иванов 2, Борис
37. Какаулин, Константин
38. Тарабанов, Федор
39. Успенский, Георгий
40. Цеслинский, Павел
41. Данюшевский 2, Петр
42. Казаринов, Александр
43. Кашаев, Иван
44. Родионов, Иван
45. Бакаров, Николай
46. Вознесенский, Петр
47. Слободской, Иван
48. Петров, Александр
49. Калюжный, Роман
50. Иванов 1, Алексей
51. Тонких, Дмитрий
Итого – 34.



Вторая «Севастопольская» рота
(Приказ №-145 Командующего Русской Эскадрой, 5 июля 1922 года)

52. Щепинский, Владимир
53. Лопатин, Леонид
54. Майковский, Вячеслав
55. Котляров, Владимир
56. Родин, Михаил
57. Озеров, Константин
58. Томашевский, Иосиф
59. Афанасьев, Григорий
60. Карльсон, Рудольф
61. Варнек, Пётр
62. Баранов, Николай
63. Горохов, Евгений
64. Сикорский, Игорь
65. Суханов, Георгий
66. Милохов, Евгений
67. Щербаков, Семен
68. Постников, Всеволод
69. Кулябко-Корецкий, Григорий
70. Шуцкий, Борис
71. Зверев, Роман
72. Паскин, Константин
73. Поляков, Дмитрий
74. Яковлев, Владимир
75. Бобровский, Константин
76. Данилов, Николай
77. Горлов, Вячеслав
78. Путилин, Леонид
79. Криволай, Павел
80. Новацкий, Евгений
81. Белевцов, Михаил
82. Ляхович, Николай
83. Щербинин, Владимир
84. Егорьев, Георгий
85. Светозарский, Георгий
86. Ушаков, Георгий
87. Богданов, Сергей
88. Широков, Сергей
89. Сафьянников, Александр
90. Михайловский, Александр
91. Широкий, Пётр
92. Сенявин, Дмитрий
93. Иванов, Виктор
94. Ещенко, Иван
95. Рождествин, Борис
96. Косенко, Григорий
97. Ващенко, Николай
98. Шестериков, Борис
99. Редин, Измаил
100. Сушко, Владимир
101. Островский, Виктор
102. Лишин, Федор
103. Секирский, Борис
104. Корниенко, Пётр
105. Дружицкий, Борис
106. Рубцов, Михаил
107. Агапов, Борис
108. Леушин, Аркадий
109. Васильев, Владимир
110. Вагин, Борис
111. Бышевский, Константин
112. Захарченко, Сергей
113. Горкавенко, Михаил
114. Александров, Константин
115. Сурин, Борис
116. Черепахин-Иващенко, Георгий
Итого – 65.


Третья рота.
(Приказ по Морскому корпусу от 19 ноября 1922 года)

117. Кусков, Юрий
118. Гусев, Всеволод
119. Долгушин 1, Лев
120. Милорадович, Кирилл
121. Яковлев, Николай
122. Савельев, Сергей
123. Алпенников, Николай
124. Долгушин 2, Николай
125. Волынский, Игорь
126. Горьковый, Александр
127. Бондалетов, Николай
128. Беркалов, Евгений
129. Голиков, Павел
130. Усаров, Георгий
131. Ткаченко, Михаил
132. Дросси, Александр
133. Корнейчук, Стахий
134. Зубченко, Сергей
135. Борисов, Владимир
136. Ломаковский, Николай
137. Пономарев, Александр
138. Квятковский, Виталий
139. Добржанский, Владимир
140. Шоник, Сергей
141. Рымашевский, Франциск
142. Щепинский, Борис
143. Ляхов, Леонид
144. Кораблев, Георгий
145. Златорунский, Николай
146. Пискорский, Николай
147. Скорупо, Роман
148. Вишневский, Иван
149. Покотилов, Александр
150. Трухманов 2, Иван
151. Карцов, Георгий
152. Каменецкий, Владимир
153. Гезехус, Владимир
154. Безродный, Михаил
155. Городниченко, Захарий
156. Коссович, Николай
157. Морозов, Евгений
158. Краевский, Владимир
159. Шепченко, Николай
160. Чачуа, Виктор
161. Цветков 2, Николай
162. Андриевский, Александр
163. Чесноков, Виктор
164. Цветков 1, Михаил
165. Кохановский, Сергей
166. Трухманов 1, Василий
167. Елагин, Святослав
168. Бехман, Аркадий
169. Трофимов, Михаил
170. Цветков 3, Сергей
171. Ассмус, Александр
172. Фон Йорк, Георгий
173. Максимов, Анатолий
174. Де Вейль, Владимир
175. Егорьев, Владимир
176. Майковский, Владимир
177. Медведев, Дмитрий
178. Стадницкий-Календо, Кирилл
179. Чернявский, Георгий
Итого – 63.

 Отправлено: 18.02.09 19:29. Заголовок: http://i063.radikal...

Севастопольское Константиновское Реальное училище - выпуск 1913 года.
Многие преподаватели этого Училища, впоследствии, с открытием Севастопольского Морского Е.И.В.Н.Ц. Кадетского корпуса были и преподавателями в МК.
Дембовский Иван Владиславович - Коллежский советник. Преподаватель математики в Севастопольском МК с 1916 года. Эвакуирован с флотом в Бизерту, с 1923 по 1925 инспектор классов МК в изгнании.
А Иван Владиславович остался верен Морскому корпусу до последних дней его существования в далекой Бизерте. Юноши, выпускники этого Реального Училища, поступали кадетами в Севастопольский МК - как в 1916, так и в опаленные войной 1919-20 года.

Фотография прислана Прохоровым Олегом Васильевичем из семейных архивов, на мой взгляд, позволит более точно и подробно узнать историю и жизнь севастопольского МК.
Огромное Вам - СПАСИБО - и пожелания здоровья и удачи.

С уважением, Серж.

 Отправлено: 20.02.09 12:44. Заголовок: Серж пишет: Уважаем..

Серж пишет:

цитата:

Уважаемый Автроилъ, ...уповая на Вашу осведомленность, неподскажите какие книги и журналы тех лет запрашивать?

Как-то, так сразу и в голову не приходит... Что-то есть в воспоминаниях П.А. Варнека, что-то в книге Н.Н. Кнорринга "Сфаятъ".

С уважением...

 Отправлено: 20.02.09 12:50. Заголовок: Серж пишет: Редчайш..

Серж пишет:

цитата:

Редчайшая фотография матроса Черноморской эскадры...

Портрет гардемарина Морского корпуса в Бизерте (жаль, что фамилия неизвестна). Фотография, действительно хорошая, позволю себе дать её в несколько большем разрешении.

 Отправлено: 21.03.09 16:42. Заголовок: В письме от 3.11.192..

В письме от 3.11.1921 г. Герасимов упоминает некоторых воспитанников, ушедших из Корпуса уже после эвакуации из Крыма:
Кафаджи (?) - "он привычный вор, дитя какого то уланского полка";
Середний (???), Свитушков, Сердечный - "неисправимые великовозрастные шалопаи, не прочь и украсть, если что плохо лежит";
Слекарь (???), Зальзгебер, Брухан - "принуждены были уйти вследствие внутреннего давления своих рот как отпрыски (может быть и дальние) избранного племени, со всеми отличительными их качествами, с которыми роты трудно мирятся";
Бойчевский - отправлен в Константинополь к матери "(пока в отпуск)... дрянь мальчишка".
В Корпусе продолжает учиться Будкевич - внук адмирала Муравьева.

 Отправлено: 21.03.09 20:52. Заголовок: Бывшие гардемарины ..

Бывшие гардемарины Морского Корпуса ушедшие из него, но неизвестно где находящиеся
(орентировочно на март1924 г.)
1. Петрочук Нестор
2. Смирягин Дмитрий
3. Добрянский Павел
4. Шибанов Георгий
5. Оптовцев Иван
6. Самсонов Евгений
7. Мотенсков Алекс.
Ушли из 2-й роты по своему желанию
8. Реутов Борис
9. Слекарь Андрей
10. Яременко Павел
11. Зальцгебер Александр
Исключены в Бизерте из 2-й роты по решению начальства.
12. Михайлов – ушел из 2-й роты по своему желанию в Бизерте.

Бывшие гардемарины Морского Корпуса проживающих в Париже
1. Перакотий Михаил
2. Роллер Николай
Ушли по своему желанию из 2-й роты в Бизерте
3. Калашников Павел
4. Сергеев Виктор
5. Овдеенко Константин
Ушли в Бизерте из 2-й роты по своему желанию одновременно.
6. Путятин – ушел из 3-й роты в Севастополе пробыв в Корпусе полгода.
7. Спичев – ушел из 3-й роты из Бизерты.
Подписал лейтенант Калинович (?)

 Отправлено: 21.03.09 22:28. Заголовок: Тритон пишет: В пис..

Тритон пишет:

цитата:

В письме от 3.11.1921 г. Герасимов упоминает некоторых воспитанников, ушедших из Корпуса уже после эвакуации из Крыма:

Уважаемый Тритон, а можно полюбопытствовать - кому это письмо адресовано?

С уважением, Серж.

 Отправлено: 21.03.09 23:17. Заголовок: Серж пишет: кому эт..

Серж пишет:

цитата:

кому это письмо адресовано

Как я понял, военно-морскому агенту во Франции Дмитриеву.
С уважением.

 Отправлено: 23.03.09 13:19. Заголовок: Тритон пишет: Бывши..

Тритон пишет:

цитата:

Бывшие гардемарины Морского Корпуса ушедшие из него, но неизвестно где находящиеся

Бывшие гардемарины Морского Корпуса ушедшие из него, но неизвестно где находящиеся
(орентировочно на март1924 г.)
1. Петрочук Нестор -
2. Смирягин Дмитрий Г. (1918) в 1918 Гардемарин. В Вооруженных силах Юга России. В эмиграции во Франции, воевал в Испании. Вернулся в СССР.
3. Добрянский Павел – может быть - Добрянский Павел Брониславович (1904,Латвия,Рига---1938.06.07,Москва,†Бутово) поляк, образование: высшее, член ВКП(б) воздухоплавательное управление ГВФ: начальник планового сектора, житель: ст. Долгопрудная, Ярославской ж-д., дом ИТР, кв. 1 Арест: 1938.03.11 Осужд. 1938.05.28 Комиссия НКВД и прокуратуры СССР. Обв. шпионаже в пользу Польши Расстр. 1938.06.07. Место расстрела: Москва Реаб. сентябрь 1957 [Москва, расстрельные списки - Бутовский полигон] – были те, которые по разным причинам вернулись в СССР. Из моего анализа – почти все кончили либо в ГУЛАГе, либо были расстреляны.
4. Шибанов Г. В. (1918) в 1918 Гардемарин. В Вооруженных силах Юга России. В эмиграции во Франции, воевал в Испании, затем вернулся в СССР. [Волков С.В. Офицеры флота... М.,2004]
5. Оптовцев Иван -
6. Самсонов Евгений Александрович (1902) в 1902 р. 1902. В Донской армии, ВСЮР и Русской Армии юнкер в Атаманском военном училище до эвакуации Крыма. Эвакуирован на корабле <Лазарев>. Был на о. Лемнос. Хорунжий (с 1921.03.06) в лейб-гв. Казачьем полку. [Волков С.В. Офицеры Росс.гв. М.,2002]
7. Мотенсков Алекс. -
Ушли из 2-й роты по своему желанию
8. Реутов Борис -
9. Слекарь Андрей -
10. Яременко Павел -
11. Зальцгебер (Александр - ?) Зальцбергер (Зальцгебер) Сергей Николаевич - кадет Севастопольского Морского корпуса. Эвакуировался с флотом в Бизерту. Окончил Морской корпус в изгнании в 1923 году. С октября 1923 года на линейном корабле «Генерал Алексеев». Умер 2 апреля 1935 года в Бужи, Алжир.
Исключены в Бизерте из 2-й роты по решению начальства.
12. Михайлов – ушел из 2-й роты по своему желанию в Бизерте.

Бывшие гардемарины Морского Корпуса проживающих в Париже
1. Перакотий Михаил -
2. Роллер Николай Роллер Н. Н. (1918) в 1918 Гардемарин. В Вооруженных силах Юга России. В эмиграции во Франции в Испании. Вернулся в СССР.
Ушли по своему желанию из 2-й роты в Бизерте
3. Калашников Павел - может быть - Калашников Павел Васильевич (1896---1937,Ленинград) уроженец г. Ленинград, русский, член ВКП(б), пом. начальника испытательной станции автозавода им. Сталина, проживал: г.Москва, ул. Солянка, д.1, кв. 175. Арестован 1937.06.19. Военной коллегией Верховного суда СССР 1937.11.03 приговорен за <участие в контрреволюционной троцкистской террористической диверсионно-вредительской организации> к высшей мере наказания. Расстрелян в г. Москва 1937.11.03 (спецобъект НКВД <Коммунарка>). [Ленинград]
4. Сергеев Виктор -
5. Овдеенко Константин
Ушли в Бизерте из 2-й роты по своему желанию одновременно.
6. Путятин – ушел из 3-й роты в Севастополе пробыв в Корпусе полгода.
7. Спичев – ушел из 3-й роты из Бизерты.
Подписал лейтенант Калинович (?)Калинович Борис Александрович – Воспитатель гардемаринской роты. Родился 23 июня 1894 года. В 1914 году окончил Морской корпус. Мичман с 6 ноября 1914 года. 7 октября 1916 года при гибели крейсера «Императрица Мария» потерял ногу. Во ВСЮР и Русской Армии. Во время Гражданской войны служил на вооруженном ледоколе «Гайдамак». С ноября 1919 года исполняющий дела ревизора на посыльном судне «Лукулл». Лейтенант. С лета 1920 года воспитатель Морского корпуса в Севастополе. На 25 марта 1921 г. в составе Русской эскадры в Бизерте. На июнь 1921 года помощник коменданта форта Джебел-Кебир и воспитатель младшей кадетской роты. С 1922 г. на учебном судне «Моряк». В эмиграции с 1931 года в Алжире, затем уехал во Францию. Воспитатель Версальского Русского кадетского корпуса во Франции. После 1945 года в Канаде. На 1974 год - председатель Морской организации в Монреале. Умер 25 июня 1982 года в г. Роудон. Канада. В 1974 году был председателем Морского союза в Монреале. Похоронен на кладбище Русского Легиона, Канада.

 Отправлено: 16.04.09 11:39. Заголовок: Мая семя зто Жзромске.

Добрый день, Здравствуйте.
Мая семя зто Жзромске. Я бы очей хотел знать
Што случилосъ из офицером Жеромским;
Кто он был̣ одкуда родился̣
Прошу о ответֽ־ email: ewidarch@o2.pl

С уважением,
Слупчыньский вел жеромский Андрей.

 Отправлено: 16.04.09 12:14. Заголовок: Andrzej пишет: офиц..

Andrzej пишет:

цитата:

офицером Жеромским;

Вот информация которой располагаю на данный момент:

Жеромский Дмитрий Михайлович - во ВСЮР и Русской Армии с 1918 года. С 1920 года в Сводной роте севастопольского Морского корпуса. Офицер. Эвакуировался с флотом в Бизерту. Летом 1921 окончил Морской корпус в изгнании экстерном с получением аттестата. В 1922 году убыл с эскадры во Францию для поступления в университет.

Сестра: Жеромская Нина Михайловна – родилась в 1897 году в Петербурге. В 1918 г. в Петрограде окончила театральное училище. Актриса Ленинградского театра драмы. Арестована во время гастролей в г. Каменске, Ростовской области в 1938. После освобождения работала режиссером в Клубе горняков в Соликамске. В 1950-1954 в ссылке. С 1941 года по 1959 год в театральном коллективе клуба Горняков города Соликамска. Скончалась в Ленинграде. По завещанию была похоронена в Соликамске.

о сестре Жеромского есть воспоминания (к сожалению не располагаю сейчас эл. адресом) - но поищите через Google, - найдете.

С уважением, Серж.

 Отправлено: 18.04.09 21:37. Заголовок: Конец пути

КОНЕЦ ПУТИ

Ситуация в Крыму с началом 1920 года ухудшалась с каждым днем. Добровольческая Армия Крымского полуострова с огромным напряжением удерживала под своим контролем берега Черноморско-Азовского бассейна. Красные части теснили соединения генерала Деникина на всех участках фронта. На Перекопском перешейке продолжались упорнейшие бои с переменным успехом.
В связи со складывающейся на побережье Крыма обстановкой личный состав Севастопольского Морского кадетского корпуса перевели на военное положение. Занятия не прекращались, но 18 января 1920 года Командующий Черноморским флотом вынужден был издать приказ о переводе в Морское собрание полуроты гардемаринов для усиления расквартированного там отряда охраны Крымского побережья и для несения регулярной караульной службы в городе. Правда, подобные новые функции гардемаринов не освобождали их от посещения занятий в Корпусе. Они совмещали несение караульной службы и патрулирование улиц Севастополя с присутствием на занятиях и лекциях. В строевом отношении эта группа гардемаринов подчинялась приказам начальника охраны Крымского побережья капитана II ранга А.Д. Кисловского, а в учебном – директору корпуса.
Другая же полурота гардемаринов и кадет охраняла территорию и здания Морского кадетского корпуса, в том числе и прилегавшие к нему земельные участки с их огородами, полями и строениями – руководство опасалось нападения повстанцев.
Переведенный на осадное положение, Севастопольский Морской Корпус ночью затихал, движение по его огромной территории всем категорически запрещалось. С моря не пропускались даже маломерные суда и шлюпки. В январе и феврале в Севастополе установились небывалые для юга морозы. Земля покрылась толстым слоем снега. Маленькие кадеты безропотно несли караульную службу, вооруженные тяжелыми винтовками, намного превышавшими рост юных часовых. Часто даже стражи со страхом вглядывались в заснеженные поля, завьюженную темень, принимая иногда черный одинокий куст за человека, шедшего ему навстречу.
По распоряжению директора корпуса маленьких часовых заботливо укутывали в одеяла, посты сменяли каждый час и согревали мальчиков в караульном помещении горячим чаем.
В середине февраля в Севастополь прибыли дополнительные воинские части. В начале марта гардемаринов освободили от несения караульной службы в городе, и они возвратились в корпус. Занятия в нем продолжались и сочетались с регулярной морской учебной практикой не только на судах корпусной флотилии, но и на действующих военных кораблях Черноморского флота, базировавшихся в Севастополе.
Гардемарины неоднократно выходили в море на линкорах и крейсерах, когда корабли выполняли конкретные боевые задания по уничтожению артиллерийских батарей противника на занятых красными частями территориях Крыма.
В марте 1920 года бои на Перекопе стали особенно ожесточенными. Успехи большевиков являлись настолько серьезными, что все начинали понимать- конец Добровольческой Армии неизбежен.
22 марта 1920 года генерал А.И.Деникин добровольно передал обязанности командования армией Юга России генерал – лейтенанту барону П.Н.Врангелю. Ситуация на фронте заставила нового Главнокомандующего подготовить оперативный приказ на случай срочной эвакуации армии, флота и государственных учреждений из Крыма в Константинополь. Секретным распоряжением начальника штаба Главнокомандующего вооруженными силами Юга России от 4 апреля 1920 года за №-002430 Командующему флотом было сказано: «Раcпределить нужный тоннаж по предлагаемым портам эвакуации с таким расчетом, чтобы было можно начать посадку на суда через 4 – 5 дней после начала отхода с перешейков».
В приказе Командующего фигурировали конкретные пункты эвакуации и численное распределение войск по отдельным портам Черного моря.
Правда, в самом Севастополе после издания этого секретного приказа ничто не предвещало будущей катастрофы. В мае гардемарины сдавали годовые «репетиции» (зачеты) и экзамены. Приказом по корпусу от 10 июня, всех успешно сдавших экзамены перевели в «средний» специальный класс, во вторую гардемаринскую роту.
Перед уходом в учебное плавание гардемаринам дали несколько дней увольнения в город. Теперь на прогулки и при всех передвижениях по Севастополю воспитанники Морского Корпуса ходили с личным оружием – винтовками и запасом патронов к ним.
Однажды группа гардемаринов, находясь в увольнении и гуляя в Инкерманской долине, встретила Главнокомандующего со свитой. Врангель, поздоровавшись с ними, спросил, из какой они части. Получив ответ, он чрезвычайно удивился, узнав, что эти одетые во все зеленое молодые солдаты являются гардемаринами Севастопольского Морского кадетского корпуса.
Через несколько дней генерал Врангель посетил корпус. Он прошелся вдоль строя воспитанников, останавливаясь перед Георгиевскими кавалерами и спрашивая каждого гардемарина, за что тот получил эту высокую награду.
В своем обращении к воспитанникам генерал сказал, что не привык видеть будущих морских офицеров столь необычной форме и что он немедленно прикажет сшить для них настоящую форменную морскую одежду. И действительно, вскоре в Морской Корпус доставили отличное сукно, и каптенармусы сняли с каждого воспитанника индивидуальные мерки для пошива полного комплекта настоящего морского обмундирования.
Между тем положение частей Добровольческой армии в Крыму настолько ухудшилось, что неожиданно для всех 28 октября 1920 года, в 4 часа утра, по флоту был объявлен приказ о начале эвакуации.
Во время Перекопско – Чонгурской операции соединения Красной армии под командованием М.В.Фрунзе форсировали Сиваш, прорвали оборону белогвардейских войск генерала Врангеля и с ходу ворвались в Крым.
В Морском Корпусе объявили тревогу и отдали срочное распоряжение о подготовке личного состава к эвакуации из Севастополя. Второй взвод гардемарин выделили в караул, а остальные воспитанники вместе с офицерами преподавателями приступили к упаковке корпусного имущества, оборудования и перевозке его на пристань, где была пришвартована баржа «Тили». В ее трюм, в течение нескольких дней и ночей кадеты и гардемарины загружали упакованные тюки обмундирования, ящики с книгами, съестными припасами, учебными приборами и всякой другой утварью. В довершение сего на палубу баржи даже подняли трех коров из хозяйства корпуса. В последний момент инспектору классов капитану I ранга Александрову удалось вызволить из симферопольской швейной мастерской тюки с заказанными для воспитанников голландками и форменными черными брюками. К огорчению всех воспитанников, пошивочная мастерская, не успела к сроку закончить шитье форменных морских шинелей.
Утром 30 октября груженная имуществом Морского Корпуса баржа отошла от пристани и направилась к стоявшему в Южной бухте Севастополя линейному кораблю «Генерал Алексеев».
Личный состав Севастопольского Морского Кадетского Корпуса покинул учебное заведение в глубоком молчании. Капитан I ранга Берг предложил директору провести прощальный парад кадетов и гардемаринов, но в связи с напряженной обстановкой в городе проводить парад ему не позволили.
Предложение гардемаринов увезти с собой всех коров, свиней и овец, остававшихся в подсобном хозяйстве корпуса контр – адмирал Ворожейкин одобрил и всячески содействовал его реализации. Операция была выполнена воспитанниками блестяще. Животных (стадо коров, несколько десятков свиней и восемьдесят баранов) погрузили на стоявшую у пристани угольную баржу, которую к вечеру прибуксировали к борту линкора «Генерал Алексеев». Воспитанники Морского Корпуса теперь на много дней обеспечили себя свежими мясными продуктами.
За день до окончания погрузочных работ Командующий Черноморским флотом по просьбе командира крейсера II ранга «Алмаз» - В.А. Григоркова приказал капитану I ранга Кольнеру перейти вместе с 1-м и 4-м взводами гардемаринов на этот корабль. С «Алмаза» перед эвакуацией на берег ушла почти вся команда. Гардемарины на крейсере заменили палубную и машинную команды, встали к котлам и судовым машинам, несли вахтенную службу. Капитан I ранга Кольнер вспоминал: «Только благодаря этой полуроте гардемарин крейсер «Алмаз» смог самостоятельно выйти в море и в сложных штормовых условиях дойти до Константинополя».
После разгрузки оборудования на палубу линкора «Генерал Алексеев» старшие гардемарины заняли караульные посты у артиллерийских погребов, складов с оружием, в машинном отделении, охраняя их от возможных диверсий со стороны уходивших на берег матросов. Свободные от нарядов гардемарины грузили на корабль уголь и перевозили на шлюпках из портовых складов боеприпасы и необходимые материалы.
В бухтах Минной, Северной и Стрелецкой шла спешная погрузка на корабли. К трапам и погрузочным люкам выстраивались вереницы повозок с ранеными, армейским имуществом и толпы беженцев. Охваченные паникой и ужасом, люди любой ценой старались пробиться на корабли и даже на подводные лодки. Некоторые, потеряв надежду попасть на корабль, кончали жизнь самоубийством, и их тела сбрасывали с трапов в море.
Свидетели этих трагических дней помнят, как тысячи людей под траурный звон колоколов и свет пожарищ грузились на корабли покидавшего Россию флота. Уходившие суда вели люди, которые, как их отцы и деды, с петровских времен свято почитали славу Андреевского флага. Уходивший флот не имел больше национальной принадлежности, поскольку его флаг не принадлежал отныне суверенному государству. К Константинополю корабли уже подходили под флагом Франции – страны, предоставившей флоту возможность базироваться в ее территориальных водах.
31 октября, в семь часов утра, «Генерал Алексеев» вышел на внешний рейд Севастополя и стал на якорь у Стрелецкой бухты, неподалеку от крейсера II ранга «Алмаз». Старший офицер линкора старший лейтенант А.Н.Павлов сформировал машинные команды, дополнив вахты кочегаров пассажирами – юнкерами казачьего училища. Из гардемаринов и кадетов организовали вахту сигнальщиков. Кадеты провели работы по перегрузке вещей Морского Корпуса с палубы в корабельный трюм.
Весь день к «Генералу Алексееву» подходили буксиры и баржи с беженцами и грузами. На его палубы даже подняли три сторожевых катера. Последней пришла баржа с гардемаринами, несшими патрульную службу в городе.
31 октября 1920 год, в 23 часа, «Генерал Алексеев» снялся с якоря и вышел в открытое море. На полчаса раньше ушли стоявшие рядом с ним крейсер «Алмаз» с командой гардемаринов Севастопольского Морского Корпуса и посыльное судно «Якут» с воспитанниками Владивостокского Морского училища. «Якут» принял дополнительно на борт 150 беженцев и 70 юнкеров Константиновского училища.
Последним видением родного берега стал для беженцев Херсонеский маяк, чей мерцающий огонь еще долго прощально мигал уходившим в изгнание русским людям, плотно забившим все уголки кораблей Черноморского флота. Правда, по воспоминаниям кадетов и гардемаринов, им в этот поздний вечер было не до ностальгических переживаний. За несколько дней и ночей беспрерывных погрузок и караульной службы они настолько физически обессилели, что после окончания этого беспрерывного аврала большинство из них не имели сил и желания добраться по лабиринтам огромного незнакомого корабля с темными узкими коридорами и бесчисленными горловинами до своих спальных мест в матросских кубриках. Они предпочли найти какое – нибудь подходящее место на покрытых угольной пылью палубе, под орудийными башнями или на тюках и, заснув крепким сном, отдохнуть, чтобы завтра утром все начать заново. Молодые люди, утомленные непосильной для их возраста работой, даже проспали сильнейший шторм.
Вечером 4 октября 1920 года линкор «Генерал Алексеев» встал на якорь на рейде Мода при входе в Мраморное море. Рядом с ним бросили якоря крейсер «Алмаз», посыльное судно «Якут» с гардемаринами на борту и еще 140 судов разного типа и назначения, - начиная от боевых кораблей Черноморского флота и кончая плавучими землесосами, маяками, буксирами и катерами, которые, имея протечки, неисправные машины, непонятно каким чудом смогли добраться сюда сквозь непогоду и шторм. Однако, добрались, прошли Черное море и вывезли из Севастополя 146 000 россиян, не пожелавших остаться у красных. Правда, из – за значительной скученности людей на палубах, незнания корабельной архитектоники и отсутствия навыков ходьбы по боевому судну среди пассажиров отмечались случаи падения за борт. Течение уносило упавших в сторону моря. С «Алмаза», превратившегося в спасателя, моментально высылался вельбот с гардемаринами, тем удавалось благополучно вытаскивать из воды пострадавших людей.
Через несколько дней, по приходе в Константинополь, вице – адмирала А.М.Герасимова назначили директором Морского кадетского корпуса, в состав которого вошли и воспитанники Владивостокского Морского училища.
Александр Михайлович Герасимов родился в 1861 году. В 1882 году окончил Морское Училище. После окончания Минного офицерского класса в 1883 году совершил заграничное плавание на фрегате «Светлана». В 1892 году с отличием окончил Михайловскую артиллерийскую академию. В 1896 году А.М. Герасимов старший артиллерийский офицер крейсера «Адмирал Нахимов». На броненосце «Победа» участвует в Русско-японской войне. После сдачи Порт – Артура – в японском плену.
С 1905 года А.М. Герасимов командир учебных судов «Рига» и «Петр Великий». В 1909 году Начальник учебно-артиллерийского отряда Балтийского флота, присвоено звание вице – адмирал. В 1914 году – Губернатор Эстляндии, Лифляндии Курляндии одновременно.
Ранен во время Февральской революции. В 1917 году уволен со службы с мундиром и пенсией. После Октябрьского переворота вступил в Добровольческую Армию. В 1919 году сначала помощник, затем Начальник Морского Управления при Главнокомандующем Вооруженными Силами Юга России. С февраля 1919 года по апрель 1920 года – Командующий Черноморским флотом. С ноября 1920 года по май 1925 года директор Морского Кадетского Корпуса в Бизерте.
Кавалер орденов Святого Станислава II степени с мечами, Святого Владимира IV степени с мечами и бантом, Святой Анны II степени с мечами, Святого Владимира III степени, Святого Станислава I степени, Святой Анны I степени.
Александр Михайлович Герасимов скончался 11 января 1931 года, похоронен на европейском кладбище Бизерты.
Контр – адмирал С.Н. Ворожейкин, заведующий хозяйственной частью генерал – майор А.Е.Завалишин, капитан II ранга А.Н. Подашевский и некоторые другие офицеры и преподаватели покинули Морской Корпус и уехали во Францию. Вот так буднично и закончил свое существование Севастопольский Морской Корпус.
Высадив армию и беженцев в Турции, подняв по приказу Врангеля на кораблях вместе с Андреевскими флагами французские государственные флаги, эскадра, согласно решения своих новых хозяев – правительства Франции, - ушла на постоянное базирование в североафриканское государство Тунис – протекторат Французской республики. В Тунисе порт Бизерта навсегда стал убежищем русских кораблей.
Кроме экипажей кораблей и семей моряков, в Бизерту прибыли беженцы, связанные с флотом своей службой или работой. С русской эскадрой на французскую военно-морскую базу прибыл и весь личный состав Севастопольского Морского кадетского корпуса, воспитанники Владивостокского Морского училища и служившие в частях Добровольческой армии Юга России кадеты и гардемарины Петроградского Морского Корпуса (17 офицеров – экстернов, 235 гардемаринов, 110 кадетов, 60 офицеров и преподавателей, 40 человек команды и 50 членов семей офицеров). Впереди было четыре года нелегкой, но славной жизни на чужбине.
Личный состав Морского Корпуса и их семьи перевели с кораблей на берег, остальных разместили на боевых судах некогда могущественного Черноморского флота. На эскадренном броненосце «Георгий Победоносец», в частности, поселили семьи морских офицеров. На огромном корабле открыли школу, церковь и лечебницу. На линкоре продолжали строго соблюдаться все отечественные праздники и старые русские традиции.
Контр-адмирал Н.Н.Машуков провел переговоры с морским префектом Туниса адмиралом Варрнеем и просил его оказать содействие в размещении на берегу Морского кадетского корпуса. Французский адмирал, не дожидаясь распоряжений из Парижа, предложил разместить на выбор, военно-морское учебное заведение в одном из двух находившихся в районе Бизерты зданий бывших французских казарма Сфаят или в старинном форте Джебель – Кебир. Для осмотра предложенных помещений адмирал сформировал комиссию под руководством капитана I ранга Н.Н.Александрова. Офицеры остановили свой выбор на двух военных объектах: воспитанников морского Корпуса разместили в помещениях форта Джебель – Кебир, а руководство, офицеров, педагогический персонал и склады – в казармах военного лагеря Сфаят, находящегося на расстоянии одного километра от форта.
С учетом степени подготовки и уровня полученных раннее знаний в разных учебных заведениях России, гардемарины распределились по разным ротам. По настоянию бывшего директора Владивостокского Морского училища капитана I ранга Китицына 36 гардемаринов этого учебного заведения, вернувшиеся из сложного дальнего океанского плавания, зачислил в 1-ю роту. Из ее состава назначили корпусных фельдфебелей и унтер – офицеров в кадетские роты.
Севастопольская рота гардемаринов и младшие гардемарины Морского училища Владивостока общей численностью 110 человек, стали считаться 2-й ротой. 3–я кадетская рота в количестве 90 человек состояла из воспитанников Севастопольского Морского кадетского корпуса и воспитанников сухопутных кадетских корпусов, ушедших из города на кораблях эскадры.
Несмотря на неслыханные затруднения и невиданные ни в одном учебном заведении сложности, благодаря налаженной работе, сознательному отношению воспитанников к учебе и великолепному подбору преподавателей уровень подготовки в Морском Корпусе оказался настолько высоким, что после окончания корпуса многие его выпускники блестяще завершили свое образование в высших технических учебных заведениях Франции, Бельгии Чехословакии.
Летом 1921 года после сдачи в корпусе экзамены 17 офицеров – экстернов бывшей сводной роты получили аттестаты об окончании полного курса Морского Корпуса. Это был первый выпуск в Бизерте. Всего Морской кадетский корпус в Бизерте сделал пять выпусков офицеров флота, служивших затем во Франции, Австралии и на кораблях других стран. Дипломы, выдаваемые его выпускникам, официально приравняли к европейским документам о специальном морском образовании. Деятельность Морского Корпуса в условиях постоянных требований французов о сокращении личного состава эскадры и тотальной нехватке самых необходимых вещей (от учебников до предметов обмундирования) является уникальным примером в истории русского военного образования.
15 ноября 1921 года приказом Главнокомандующего Русской Армией для всех лиц, находившихся на кораблях Русской эскадры и в лагерях, был учрежден памятный знак – черный с белой эмалью по краям крест с надписью «Бизерта» посредине и датами «1920-1921».
14 марта 1922 года 80 офицеров флота и около 450 человек бывших студентов (офицеров и матросов) изъявили желание продолжать прерванное образование в иностранных вузах. В частности через Францию в Прагу отправились 84 человека для поступления в высшие учебные заведения, в том числе 25 гардемарин 1-й роты, только что окончивших Морской корпус и произв6еденных в корабельные гардемарины, 34 офицера флота и армии, 25 матросов – бывших студентов.
Один из отъезжавших в Европу, мичман П.Репин, очень хорошо выразил мысли, с которыми русские моряки покидали эскадру. В некоторой мере его слова являются своеобразным «духовным завещанием» всей морской эмиграции: «Те идеалы и заветы отцов, которыми нас воспитали наши старшие соратники – идеалы значения военной службы, значения Андреевского флага, как символа величия и чести Русского Флота, мы должны бережно сохранять и беречь и передать их нашим детям. Мы должны стать настоящим звеном между офицерами Бизертской русской эскадры и будущими офицерами национального русского флота. Спущенный Андреевский флаг мы должны как знаменщики спрятать у себя на груди, и когда вернемся – передать его флоту. В это мы верим, как верим, и не только верим. А убеждены, что гроза, разразившаяся над родиной, пройдет, и тогда-то мы и должны будем, вернувшись, дать свой отчет о «долгом заграничном плавании». Это надо помнить».
В середине 1922 года французские власти внезапно распорядились сократить личный состав русской эскадры и в течении второй половины года приступить к ликвидации гардемаринской роты в корпусе. Ликвидация Морского Корпуса была предрешена. Однако благодаря настойчивым переговорам Командующего русской эскадрой вице – адмирала М.А. Кедрова с правительством Франции корпус просуществовал в Бизерте еще около трех лет.
13 октября 1922 года в Морском корпусе торжественно отметили сорокалетний юбилей службы в офицерских чинах его директора – вице-адмирала Герасимова. 30 октября находившийся в Бизерте маршал Франции А.-Ф. Петэн посетил Морской корпус. Встреченный с подобающими почестями, он и принял парад батальона корпуса, которым остался очень доволен, и хвалил отличную военную выправку.
1 ноября состоялся последний выпуск из Морского корпуса. 17 старших гардемарин получили назначение в штат Русской эскадры с денежным содержанием 40 франков в месяц, а 47 человек были зачислены сверх штата и получали 10 франков в месяц.
В отличие от выпускников военных училищ, существовавших в это время за рубежом, гардемарины Морского корпуса получали не первый офицерский чин мичмана, а звание корабельного гардемарина. О причинах этого Командующий Русской эскадрой адмирал Кедров писал в штаб Главнокомандующего Русской Армией в октябре 1921 года: «…я считаю вообще производство в настоящее время корабельных гардемаринов в мичманы несвоевременным и ненужным. Что же касается, в отдельности, гардемарин, оказавшихся на транспорте «Орел», то таковые, как не откликнувшиеся на зов Главнокомандующего придти на помощь ему в освобождении родины от красного ига, и не пошедшие в Крым на транспорте «Якут», и тем более не могут рассчитывать на производство властью, которой они по тем или иным причинам уклонились от беспрекословного повиновения». Отвечая на новый запрос штаба, cделанный в феврале 1922 года, командующий Русской эскадрой указывал на еще одно обстоятельство, по его мнению, препятствующее производству в офицеры: «У нас более чем достаточно морских офицеров для текущих потребностей. Офицерское же звание для молодого человека за границей без средств к приличному существованию является часто помехой и затруднением для подыскания заработка».
10 ноября 1922 года 10 гардемарин последнего выпуска и 15 гардемарин, окончивших Морской корпус, уехали во Францию. Там стараниями Дмитриева все они были приняты в Сорбонну. В этот же день уехали из Бизерты и 11 детей, зачисленных в различные учебные заведения Франции и Бельгии.
29 июля 1922 года приказом Командующего эскадрой №-172 был объявлен список лиц, выдержавших за истекший 1921-1922 учебный год при Морском корпусе экзамены за полный курс специальных классов. Всего эти экзамены сдали 17 человек, из них 2 мичмана военного времени, 8 подпоручиков по Адмиралтейству (главным образом бывших гардемарин) и 7 подпоручиков корпуса корабельных офицеров. Для лиц, уже имевших офицерские чины, сдача экзамена означала подтверждение их профессиональной квалификации, и его результаты были внесены в послужные списки.
Офицерский и преподавательский состав стал постепенно сокращаться. Помещения Морского кадетского корпуса в Тунисе, в военном лагере Сфаят и в форте Джебель – Кебир постепенно пустели. С 1 января 1923 года некогда знаменитое военно-морское училище России было официально переименовано в «Орфелинат» («Сиротский дом») и прикомандировано для довольствия к линкору «Георгий Победоносец», причем воспитанникам старше 18 лет и «излишествующему» обучающему и обслуживающему составу по приказу французов полагалось покинуть корпус и искать заработки на стороне. Но благодаря принятым командованием мерам дело ограничилось лишь переименованием. Неофициально же для всех русских военно-морское училище продолжало оставаться до конца Морским корпусом.
В июне в корпусе закончился учебный год. 35 человек, окончивших общие классы, были произведены в младшие гардемарины. Продолжить образование в специальных классах они уже не могли, так как последние оказались упразднены французскими властями. 15 гардемарин получили назначение на корабли эскадры. 13 лучших гардемарин рассчитывали осенью поступать в иностранные учебные заведения, и поэтому оставались при корпусе, для прохождения дополнительного курса по математике и французскому языку. 7 человек остались при Морском корпусе в качестве унтер-офицеров в младших ротах.
В октябре 1924 года закончили обучение и были произведены в гардемарины кадеты очередной роты, начавшие обучение еще в Севастополе (58 человек). Они разместились на жительство в лагере Сфаят.
28 октября 1924 года Франция признала законность существования советского правительства и установила с ним дипломатические отношения. После этого существование эскадры под Андреевским флагом стало невозможно юридически. О том, как завершилась эпопея эскадры, доложил в своем рапорте Командующему Русской эскадрой вице-адмиралу Кедрову контр-адмирал Беренс: «29 октября днем заместитель бывшего в кратковременном отстуствии Морского Префекта контр – адмирал Буисс прислал ко мне Начальника Штаба с важными известиями. Не застав меня дома, он не решился передать их Офицеру для связи Старшему Лейтенанту Соловьеву и пригласил его лично проехать к Адмиралу. Адмирал Буисс объявил Ст.Лейтенанту Соловьеву о том, что получено официальное известие от Морского Министерства о признании Францией Советской России и спросил его, нельзя ли ожидать каких-либо демонстраций со стороны чинов Эскадры, на что получил успокоительный ответ.
30 рано утром я получил собственноручное письмо Морского префекта Вице-Адмирала Эксельманс, вернувшегося срочно из Туниса, c просьбой собрать на одном из кораблей в кратчайший срок возможно большее число офицеров, с которыми он хочет лично поговорить по поводу текущих событий. В 10 часов утра он приьбыл на эскадренный миноносец «Дерзкий», где к этому времени были собраны все Командиры и свободные от службы офицеры и корабельные гардемарины.
Адмирал Эксельманс объявил о признании Францией С.С.С.Р., выразил свое соболезнование и развил свою точку зрения о том, как должны в данном случае поступить Русские Морские Офицеры.
Было ясно, что он опасается повторения случая с канонерской лодкой «Грозный». Затем он заявил, что он не желает нас ставить в положение, при котором нам могут предложить немедленно покинуть суда, а потому предложил личному составу перебраться на берег в казармы авиационного парка в Сиди-Ахмет в 7 километрах от Бизерты.
После этого Адмирал Эксельманс спустился ко мне в каюту, где опять выразил опасения повторения случая с «Грозным» и сравнительно успокоился после моего ручательства, что подобного случая не будет, и ликвидация эскадры пройдет совершенно спокойно. Официально я просил Адмирала Эксельманса назначить Комиссию, которая перед съездом нашим с судов установила бы их состояние и то, что они поддерживали в исправности по мере наших возможностей. Неофициально я просил его оказать содействие по переправке нашему Агенту в Париже Капитану I ранга Дмитриеву реликвий и серебра, хранящихся на Эскадре. (На крейсере «Адмирал Корнилов» хранились запечатанные ящики с серебряными приборами с различных кораблей Черноморского флота, штаба Командующего флотом и Морского Собрания Севастополя. Впоследствии серебро и другие реликвии эскадры были доставлены на линейном корабле в Тулон. Архив штаба эскадры передали на хранение в префектуру Бизерты и затем – в Морской исторический архив Франции, где он хранится по сей день). Относительно отправки серебра и реликвий Адмирал заявил, что я могу быть совершенно спокойным, что это будет сделано. Комиссию же назначил немедленно, чтобы не задерживать переброску личного состава на берег. С последней Адмирал очень торопил, почти не скрывая, что он опасается случаев потопления и порчи судов.
Морской корпус и «Георгий Победоносец» Адмирал Эксельманс обещал сохранить возможно дольше. Первый, чтобы дать возможность окончить еще одному выпуску, а второй, пока все семейные офицеры не найдут себе занятий.
По отъезде Морского Префекта, мною были собраны Командиры, которым я объявил о предстоящей ликвидации, объявил очередь сдачи судов, приказал оставшиеся расходные материалы, могущие пригодиться Морскому Корпусу и линкору «Георгий Победоносец», передать на последний, ручное оружие и штурманское имущество передать на «Алексеев», упаковать имеющиеся реликвии и архивы, но обстановки не трогать.
С заходом солнца были спущены Андреевские флаги, с тем, чтобы более не подниматься. В полночь был спущен мой флаг.
1 ноября утром ко мне прибыла Комиссия для осмотра судов, с целью сговориться относительно ее работы. Было условлено, что она, не вдаваясь в детали, должна установить, как сохранялись суда и их настоящее состояние. После осмотра судов личный состав их сейчас же покидал их».
По распоряжению французских властей на всех русских кораблях спустили Андреевские флаги, русские моряки сошли на берег и официально перешли на положение беженцев, покинув свое последнее пристанище – палубы родных кораблей. Французское командование неофициально дало понять, что русские моряки беженцы должны решить свою судьбу до 1 января 1925 года.
Чудовищный трагизм произошел 30 октября 1924 года, когда с заходом солнца, в 17 часов 26 минут в Бизертской тихой бухте на всех российских судах прозвучала последняя че ...

 Отправлено: 18.04.09 21:37. Заголовок: Конец пути

... ткая команда: «На флаг и гюйс!» - и, спустя минуту, в тягостном молчании, - «Флаг и гюйс спустить!». С гафелей и кормовых флагштоков медленно заскользили вниз флаги с изображением креста святого Андрея Первозванного, былого символа морского флота России и знаменитых исторических побед русских моряков.
Слезы текли по мужественным лицам морских офицеров – воспитанников Морского кадетского корпуса. В эти минуты закончилась их морская карьера, о которой они мечтали в своей юности, поступая в корпус.
Сочувствуя русским морякам, адмирал Эксельманс «на свой страх и риск» разрешил двум ротам кадетов бывшего Морского Корпуса завершить учебный год. 1 мая 1925 года из корпуса выпустили две оставшиеся кадетские роты Бизертского набора. 25 мая приказом по Морскому корпусу №-25 он ликвидировался окончательно.
6 мая 1925 года для личного состава и выпускников расформированного Морского корпуса на построении в лагере Сфаят прозвучала заключительная команда директора «Разойтись!».
В последнем приказе по Морскому кадетскому корпусу №-51 от 25 мая 1925 года вице – адмирал Герасимов отмечал: «…25 мая 1925 года считаю днем окончательной ликвидации Морского Корпуса, просуществовавшего в Бизерте четыре с половиной года. За этот период из него было выпущено 300 юношей, часть которых удалось строить в Высшие учебные заведения Чехословакии, Франции и Бельгии…
Понятна та грусть и то тяжелое состояние духа, которое проявляются при разорении этого устроенного и налаженного гнезда, где русские дети учились любить и почитать свою православную веру, любить больше самого себя свою родину и готовились стать полезными деятелями при ее возрождении…
Считая 25 мая днем окончательной ликвидации Морского корпуса, я могу пожелать всем моим бывшим сотрудникам по Корпусу наилучшего устройства их личной судьбы, в чем, имея в виду их трудоспособность и познания, - я не сомневаюсь. Наградой же за их службу и работу в Корпусе пусть будет сознание честно исполненного перед Отечеством долга и та благодарная память кадет, которая сохранится у них о тех, кто воспитывал их и проявлял о них заботу».

Лагерь «Сфаят», мая 25-го дня 1925 года.
Вице – адмирал Герасимов.
Таким образом, закончилась, возможно, одна из самых скорбных, но и гордых страниц истории Русского флота. В течение четырех лет оторванная от России эскадра и Морской Корпус существовали на чужой земле. За это время командованию эскадры и корпуса удалось не только спасти людей, дав им приют и «твердую почву» под ногами для дальнейшей эмигрантской жизни, но и подготовить новую смену моряков – питомцев Морского Корпуса. Им не удалось послужить под Андреевским флагом, но воспитание в традициях Русского флота в дальнейшем оказало влияние на всю их жизнь.
Заканчивая историю жизни Севастопольского Морского Корпуса хочется привести несколько строк из советской литературы, которые показывают, что наше старое образование и наши традиции и дух Корпуса были оценены даже большевиками, скупыми на похвалы Старой России:
«Молодые командиры, - говорится в советском Морском сборнике №-6 за 1929 год, - не пропитаны в достаточной степени воинским духом. Причиной этому служит то, что уставы изучаются механически, без достаточного проникновения устава в быт и жизнь Училища (Морского). В Училище не выработался еще костяк, который смог бы организовать прибывающий состав курсантов в духе Училища. До Революции этот костяк выковывался в старших ротах, старшие роты давали весь тон Училищу, как по дисциплине, так и по соблюдению традиций Училища.
Перестраивая жизнь в условиях социалистического строительства, мы старый костяк сломали, как не соответствующий духу Революции. Взамен его мы должны были построить свой красный костяк с революционным духом и воинской дисциплиной. Мы построили его, но в процессе строительства не сумели влить в него душу».
Год спустя, тот же советский Морской сборник №-1 за 1930 год восклицает:
«Для теперешнего Флота вы (т.е. курсанты) еще сойдете, но по сравнению со старшими гардемаринами (императорскими) вам еще далеко…».
Прав был последний Начальник Морского Училища в Петрограде генерал – лейтенант А.М. Кригер сказав: «Дух Корпуса жив и поныне, пока живы его питомцы, любящие его, одухотворяемые его идеалами и жалеющие его в трудные минуты его страданий».

Из книги «Севастопольский Морской Кадетский Корпус - Севастопольское Высшее Военно-Морское Инженерное Училище», готовящейся к изданию

***

 Отправлено: 22.04.09 22:21. Заголовок: Из письма Герасимова..

Из письма Герасимова от 5 сентября 1922 г.
"...братья Ермаковы в сущности в корпусе были почти только в Севастополе в 3-й роте, где ученья почти не производилось, так как гардемарины держались под ружьем в Морском Собрании и посылались для арестов большевицких (нер.) и укрощения всяких беспорядков. После эвакуации генерал Ермаков все время устраивал своих сыновей - то для связи с французами в Константинополе, то проводили они время в лтпуску там же, а в корпусе бывали наездами. В общем же они оба - порядочные лодыри, а старший еще кроме того много болел. Варнек и Афонасьев - другого типа...
... Вместо Китицина Начальником строевой части я взял генерала Завалишина и нашел в нем единомышленника..."
Из его же письма от 24 сентября 1922 г.
"...Варнек и Афонасьев сегодня уезжают... их удалось устроить...
... никчемные корабельные гардемарины китицинского воспитания присосались (к корпусу) и приходится их насильно вытеснять..."

 Отправлено: 22.04.09 23:27. Заголовок: Уважаемый Тритон - п..

Уважаемый Тритон - по всей вероятности генерал Ермаков, в письме Герасимова - это - Ермаков Мстислав Петрович- (27.06.1873—26.07.1960) — генерал-лейтенант флота, инженер-механик. Окончил Морское инженерное училище в 1896 г. и первые годы плавал на броненосце "Александр II". В Черноморском флоте служил на броненосце "Ростислав". Во время Первой мировой войны был главным морским инженером Дунайской флотилии. В 1919—1920 гг. в Севастополе возглавлял работы по восстановлению и ремонту кораблей Черноморского флота. В ноябре 1920 г. подготовил к переходу в Константинополь большое число судов и осуществил техническое обеспечение проводимой адмиралом М. А. Кедровым эвакуации армии генерала Врангеля из Крыма. В эмиграции жил в Париже и работал инженером-механиком. Был избран почетным членом Морского собрания. Оказывал большую помощь русским беженцам-туберкулезникам, как военным, так и штатским. Скончался 28 августа 1960 г. в Париже. Похоронен на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа.

...а вот о его сыновьях - у меня ни чего нет. Интересно! Конечно же, в то время (не простое), детей старались уберечь, а севастопольский МК - был, как раз, одним из уч. заведений где это можно было сделать. И при деле, и под присмотром. Вот посмотрел по Сент-Женевье-де-Буа - Ермаковы - Петр Мстиславович - 1904 - 1975, и Мстислав Мстиславович - инженер - 30.10.1902 - 1.03.1954.
И не скромный вопрос - а что это у Вас за источник? Где можно посмотреть переписку Герасимова 1920-х годов?

цитата:

Варнек и Афонасьев - другого типа...

- а есть ли продолжение после многоточия?

С уважением, Серж.

 Отправлено: 23.04.09 01:04. Заголовок: В Венсенском морском..

В Венсенском морском архиве 1ВВ7-265 - Папки : Письма Владимира Ивановича ДМИТРИЕВА, Морского Атташе при Посольстве России в Париже, имеется несколько писем, касающихся бывших учеников Морского Корпуса в Бизерте.

1.- 6-го августа 1923 г. Помощник Морского Атташе благодарит Морского Министра за то, что сыновья Генерала Ермакова, Владимир и Мстислав ЕРМАКОВЫ приняты на практические занятия на учебный крейсер "Жанн д Арк".

2.- 5-го сентября 1923 г., В. Дмитриев, Морской Атташе, просит принять Евгения БЕРКАЛОВА, выпускника Морского Корпуса в Бизерте, сына Старшего Инженера Морской Артиллерии, во французское Морское Училище в Бресте по иностранной линии, на тех-же условиях, что Григорий АФАНАСЬЕВ и Петр ВАРНЕК, также бывшие ученики Кадетского Корпуса в Бизерте.

3.- 18-го августа 1924 г. Бывший Морской Атташе Владимир Дмитриев просит Морского Министра зачислить сыновей АФАНАСЬЕВА и Вице-адмирала ВАРНЕКА, Григория АФАНАСЬЕВА и Петра ВАРНЕКА, выпускников Французского Морского Училища в Бресте в списки участников практических занятий на учебном крейсере "Жанн д Арк".

Петр ВАРНЕК окончил Училище 12-ым,
Григорий АФАНАСЬЕВ окончил Училище 45-ым.

С уважением

 Отправлено: 23.04.09 01:58. Заголовок: kerbyol пишет: В Ве..

kerbyol пишет:

цитата:

В Венсенском морском архиве...