кн. А.А.ЩЕРБАТОВ
мичман Сибирского Флотского экипажа (1904 г.) 
князь А.А.Щербатов, Морское училище.
Кн. Александр Щербатов оставил интересную переписку, фрагменты которой недавно опубликованы.
Мичман Щербатов упоминался на форуме неоднократно, его записки цитировал Dirk, были ссылки и в связи с выпуском МК 1902 г.
На общем фото БК "Россия" в Средиземноморье, мичман кн. А.Щербатов также присуствует.
кн. А.А.Щербатов на БК "Россия" (слева)
князь Александр Александрович ЩЕРБАТОВ
(род.10 с.ентября 1881 с. Васильевское Рузского у Московской губ.),
потомственный аристократ, отпрыск древних русских родов
- князей Щербатовых и графов Строгановых.
С началом Русско-японской войны кн.А.А. Щербатов прервал свой отпуск в Петербурге, прибыл к месту службы на Черноморский флот и приложил все усилия, чтобы добиться перевода в Сибирский флотский экипаж. "Совестно думать о нашем личном счастьи, - писал он невесте, - когда впереди дело чести и славы, а, может быть, и самого бытия России..."
В феврале 1904 г. князь добровольно вызвался возглавить направленный из Севастополя во Владивосток
"специальный" эшелон, 22 вагона которого содержали 8.044 пуда динамита, пироксилина, бездымных порохов и прочей взрывчатки. Охрану «спецпоезда» мичман вооружил на собственный счет и установил круглосуточные дежурства, причем самые тяжелые ночные часы взял на себя. В конце апреля мичман кн. А.Щербатов прибыл со «спецпоездом» во Владивосток. Строгий приказ Комфлота предписывал ему возвратиться в Севастополь, но он сумел добиться "временного" прикомандирования к Сибирскому экипажу и получил назначение на броненосный крейсер "Россия", флагманский корабль владивостокского Отряда крейсеров.
В течение полугода дерзкий и неуловимый Отряд с неизменным успехом действовал на неприятельских морских коммуникациях и заслужил у японцев прозвище «эскадры-невидимки». С февраля по июль 1904 г. Отряд совершил 5 боевых походов в Японском море и 1 в Тихий океан.
Русские моряки пустили ко дну 3 военных транспорта, 5 параходов, 8 шхун и 2 «нейтральных» судна с военной контрабандой, кроме того захватили «по призовому праву» и направили во Владивосток 4 большегрузных парохода и несколько шхун. С одним из этих «призов» связано боевое крещение кн. А.Щербатова.
3 июня 1904 г. близ устья Сангарского пролива «Россия» предупредительным выстрелом остановила британский пароход «Аллантон», имевший 6.000 тон высокосортного кардифа с адресацией в японский порт Сасебо. Груз был объявлен военной контрабандой, ангийскую команду перевезли на крейсер, а пароход направили во Владивосток. Русскую «призовую партию» (44 человека при 3 офицерах) возглавил лейтенант Петров 10й.ю следующим по чину был кн. Щербатов,
третьим – прапорщик Груздев.
«Поручение было опасное - «Аллантон» едва давал 8 узлов и нас мог нагнать любой тихоход… А мы, кроме винтовок, не имели никакого вооружения…
Перед отъездом с «России» я особенно просил Егорьева… если со мною что-нибудь случится, уничтожить мой черный портфель с твоими письмами, телеграммами и некоторыми твоими портретами… Я не хотел ставить тебя в неловкое положение», - писал мичман кн.Щербатов своей невесте кж. Софье Васильчиковой.
Петров 10й созвал военный совет, и офицеры постановили – в случае встречи с «японцем» идти на таран, затем подорвать пароход, а тем, кто останется жив – отстреливаться до последнего, предпочитая смерть позору плена. Поход «Аллантона» продолжался трое суток, все это время кн. А.Щербатов безотлучно провел на мостике. «Груздев ничего не понимал в штурманском деле, Петров был слаб. Оставался я…» - писал он позже. 6-го числа вечером «Аллантон» втянулся в бухту Золотой Рог. «Все было великолепно, - писал кн. Щербатов, - Толпы людей собрались на пристани, всем хотелось поглазеть на добытый нами трофей…» За проявленные в походе «отличную распорядительность и мужество» князь получил свою первую награду – орден Св.Анны 4й ст. с надписью «за храбрость».
Фрагменты переписки кн. А.А.Щербатова и его невесты Софьи Сергеевны урожд. княжны Васильчиковой, газетных сообщений, мемуаров и официальных рапортов. Бой 1 августа 1904 г.
"Новое время", 2 авг. 1904 г.
Токио, 1/14 авг.
Владивостокская эскадра появилась сегодня утром близ острова Цусимы.
Происходит сражение.
"Новое время" 4 авг. 1904 г.
С театра войны
Лондон, 3/16 авг.
Здешнее японское посольство опубликовало следующую телеграмму:
"Адмирал Камимура доносит: на рассвете 1/14 августа наша эскадра заметила близ
Оленьего острова на юго-восточном берегу Кореи 3 крейсера владивостокской эскадры, направлявшиеся на юг.
Русская эскадра, заметив нас, пыталась уйти на север, но мы помешали ей. и в 5 час. 23 мин. утра начался бой.Неприятельские суда, по-видимому, получили тяжелые повреждения, так как в них попало множество снарядов. особенно поврежден был "Рюрик". К концу боя крейсера на всех парах ушли на север."
Из донесения адм. Камимуры:
"Мы сконцентрировали свой весь огонь на крейсере "Рюрик", т.к. он отличается наиболее тихим ходом. "Россия" и "Громобой" храбро пытались прикрыть "Рюрика", когда расстояние между ними и "Рюриком" увеличивалось, они поворачивали назад и снова подходили к нему.
Как только наши суда подходили к ним на близкое расстояние, они снова уходили вперед.
Благодаря этим маневрам русской эскадры, нам удавалось часто поражать всех трех своими снарядами, в результате чего на всех неприятельских судах несколько раз начинался пожар; все они получили самые серьезные повреждения...
В 10 час. 19 мин. утра наши четыре крейсера повернули к югу, намереваясь снова напасть на "Рюрика", но им было сообщено, что он уже пошел ко дну. Я немедленно отдал приказ эскадре подбирать экипаж крейсера, и мы спасли 600 человек. Мы получили ряд повреждений, но ни одно из них не носит серьезного характера. Состояние духа наших моряков превосходно".
мичман кн. А.А.Щербатов - кж. С.И.Васильчиковой
20 авг. 1904 Владивосток
Дорогая Соня! По двум причинам ты от меня не имела писем за целых 20 дней. Во-первых,
было, безусловно, некогда, во-вторых, с 4 или 5 числа письма не ходят благодаря тому, что
около Никольска размыло на расстоянии 5 верст путь, и потому всякое сообщение, кроме телеграфного, прекратилось. Ты можешь себе вполне вообразить, что за эти 20 дней пришлось массу пережить и перечувствовать, если трудно сказать переродиться, то во всяком случае обновиться...
Я точно не помню, когда мы вышли из Владивостока, кажется, 29-го. по выходе из Амурского залива адмирал нам поднял сигнал: "Эскадра вышла из Артура - сражается". Всем стало ясно, что мы также идем сражаться, ибо уже раньше ходили слухи о том, что нам приказано во что бы то ни стало вступить в бой с Камимурой, в бой, безусловно, неравный.
30 и 31 мы шли по чудной погоде к югу, и 31 прошли остров Дажелет, или Мацусима. Накануне я лично не думал о бое и наутро был как никогда спокоен. Мы весь день думали встретить Артурцев и были почти уверены, что встретим их утром. Приказания были держаться к северу от Корейского пролива на параллели Фузана весь день 1-го Августа, а затем идти обратно. Я спал в рубке и по обыкновению сосем раздевшись, но имея платье рядом с возможностью сразу накинуть. Не знаю, почему, но около 4 1/2 утра я проснулся и услышал слова: 4е военных судна на горизонте. Какое-то предчувствие меня охватило, я вмиг накинул платье и выбежал на мостик...
Из донесения начальника Владивостокского крейсерского отряда
контр-адмирала К.П.Иессена:
"1-го Августа с рассветом, в четыре с половиной часа утра, имея пары во всех котлах,
подошел с крейсерами "Россия", "Громобой" и "Рюрик" к параллели Фузана, в расстоянии от последнего в 42 мили т от северного маяка острова Цусима 36 миль, где, повернув к западу, в скором времени увидел впереди правого траверза, приблизительно в 8 милях к северу, японскую эскадру броненосных крейсеров, шедшую параллельным с нами курсом и состоявшую из 4 судов типа "Ивате". Повернув влево и дав полный ход, взял курс в норд-остовую четверть, чтобы по возможности выйти в открытое море. Неприятель, имевший первоначально преимущество в ходе, тот час повернул, лег параллельным курсом и заставил меня принять бой, начавшийся в 5 час. утра, с расстояния свыше 60 кабельтовых"...
мичман кн. А.Щербатов - кж. С Васильчиковой
Обыкновенно ложась спать, я оставляю твою фотографию в каюте. на этот же раз почему-то положил ее еще с вечера в карман кителя и вообще особенно старательно приготовил все, что мне могло понадобиться в случае боя... Выскочив на мостик, я был полон того чувства, которое охватывает перед близкою возможностью боя - чувством страха и усиленного напряжения, волнения отчасти - я не могу выразить тебе, что это то же самое и не в большей степени, чем у меня было перед трудными экзаменами. На мостике был Берлинский, вскоре ушедший вниз ( я его больше живым не видел). У меня колебалась надежда: русские;
у меня никогда не было рвения идти в бой - это тяжелый долг, но не желание - но по мере того, как светало, быстро исчезала всякая надежда на то, что находящиеся в виду суда - русские...
Ровно в 5 час. мы поворотили назад на ост и стали давать полный ход. Японцы повернули
за нами, держась параллельно нам и у нас на траверзе, т.е. на линии нам перпендикулярной, расстояние было около 40 кабельтовых... По своей обязанности во время боя - заведование дальномерщиками - мне приходилось бывать везде на верхней палубе. На переднем мостике были 2 дальномерные станции по 1й с борта, на заднем мостике также 2а и на кожухах, т.е. около труб тоже 2е. Надо было постоянно обходить станции, проверять расстояние. Сначала
my heart was in flutter (англ. Мое сердце трепетало), ноя оправился мало-помалу и поправил своих несколько дальномерщиков. Между тем, снаряды японские ложились уже вблизи нас -
недалеко по левому борту получались всплески воды, но попаданий еще не было.
Я обошел своих и возвращался назад - кажется, уже второй раз, - когда заметил,
что мои дальномерщики средней станции что-то оторопели и, по-видимому, неверно брали расстояния. Я залез к ним на кожух и стал между ними около трубы и вентилятора, когда вдруг что-то сильно ударило в трубу, затем что-то посыпалось кругом, и я вижу - Домнин,
дальномерщик, стоявший рядом со мною, но впереди меня - вдруг нагнулся, сквозь брюки брызнула кровь, а с другой стороны я углом глаза видел, что кого-то ушибло сильно.
Не знаю, что со мною сделалось - я боялся вида крови или скорее боялся как бы я не выдержал этого вида. Я ни слова не сказал, а пошел дальше по кожухам, слез на палубу и вышел на мостик к боевой рубке. После этого я несколько раз ходил на задний мостик и удивился, видя Лемана, гуляющего у своих кормовых орудий с огромною лужею крови на груди - очевидно не его, ибо он был ранен легко. (мичман Леман 1й Георгий Константинович, МК -1902 г., за бой 1 авг. нагр. орд. Св.Стан. 3й ст с Х и бантом). На заднем мостике ходил Егорьев (мичман Егорьев Всеволод Евгеньевич, МК-1902, младший флаг-офицер штаба к-адм Иессена; в советском ВМФ флагман 2 ранга, профессор ВМА, за сражение
1 авг. был произв. в лейтенанты), к этому времени начался полный бедлам...
Люди с верхней палубы, кроме самых необходимых, были убраны. Снаряды с шипом и воем летели через голову, они видны были отлично, когда, ударяясь об воду, с кувырканием и воем летели через судно, то и дело ударяясь в трубы, мачты, и надстройки и осыпая палубу кучею осколков. Я совершенно не отдаю себе отчета во времени, оно шло удивительно тихо...
Из донесения контр-адмирала К.П.Иессена:
Трудно не бывалому в современном морском бою человеку представить себе беспрерывный адский шум, производившийся на крейсере японскими снарядами в продолжение всего 5-часового боя. В особенности же он был силен в последний 2-часовой период: это был постоянный вой, рев,
гул, стон, свист и шипение от перелетов, недолетов, попаданий и осколков...
мичман кн. А.Щербатов - кж. С.Васильчиковой
С противоположной от неприятеля стороны, позади боевой рубки, толпилась, как стадо баранов, прислуга полубака и с ними стоял Дубровин ( мичман Дубровин Николай Александрович, МК -1902). Егорьев ходил перед боевою рубкою, я ходил там же. В это время уже делалось черт знает что. В воздухе стоял непрерывный вой, кругом то и дело сыпались осколки, казалось, что сейчас должно задеть - непременно ужасно, но нет, Бог хранил. Из окружающего я видел мало. Знаю, что по носу открылось пятое судно, от которого мы увернулись влево, что на "Рюрике" то и дело вспыхивали пожары. В это время я хватился старшего офицера. Подхожу к Дубровину. "Не бравируй,- он мне говорит, - скройся за рубку". Спросил его, где старший офицер; он говорит, убит. Я не поверил, спросил Егорьева, посмотрел в рубку - нет... И тут так стало жутко, больно, тяжело - право, было чувство, что мы остались без головы...
Около этого времени ( 7 час. утра) целый снаряд ударил в палубу; это нельзя описать - невозможно. Огонь, дым, пламя, треск, шум, масса летящих вещей ... хаос и невесть что - это останется у меня в памяти как туча черного дыма и больше ничего среди какого-то кромешного ада. Вскоре после этого случился тот самый страшный пожар, сжегший около 50 человек. Я был там же, у рубки, как вдруг через деревянную палубу из-за борта пламя, дым, жара, грохот, и наступает полное обалдение...
Из книги проф. В.Е. Егорьева:
В 7 час. под полубак "России" почти одновременно влетело несколько снарядов, произведших сильный пожар. Заготовленные у орудий, под полубаком, боеприпасы (кокоры с порохом и патроны) воспламенились. Языки пламени бушевавшего под полубаком пожара вырвались из орудийных портов, иллюминаторов и сорванных взрывом дверей, выходивших из-под полубака на шкафут. Все, находившиеся на полубаке, с боевой рубкой и командным постом включительно, оказались окруженным со всех трех сторон стенами огня и дыма.
Так как ветер в этот момент дул с кормы, огонь и дым, вырвавшиеся из дверей и иллюминаторов, несло на боевую рубку; в ней и около нее стало почти невозможно дышать...
Мичман кн. А.Щербатов – кж. С.Щербатовой
Дубровин убежал вниз, Егорьева я не видел, мое первое впечатление было уйти, но куда? Пути отрезаны огнем, просто было сгореть, невозможно спастись; команда бросилась к поясам и стала зря бросать вещи за борт (только человек 20-30 здесь и было); тут я очнулся, бросился на команду с криком "Что вы делаете?!" и с поднятыми кулаками... После боя уже говорили, что я кричал "ни с места, или убью", но этого, безусловно, не было.
Из дневника мичмана Г.Колоколова
(вахтенного начальника крейсера "Россия":
Горела палуба, и верхняя, и полубак, краска, линолеум, и, в довершение всего, от искр загорелись 8-дюймовых погреба, шахты которых выходили под полубак... Все понимали, какая страшная опасность, какой ужас может произойти: погреба взорвутся, боевая рубка со всеми находящимися в ней и люди на полубаке - все провалятся в огонь, если только не удастся затушить пожара. Взрыва ждали с момента на момент... Но секунда, другая - взрыва нет, оцепенение прошло, и все с ведрами бросились заливать и тушить пожар.
Ни на осколки, ни на свист снарядов и гром выстрелов никто уже не обращал внимания: каждый был увлечен делом... Минут через 20 пожар был потушен. Стены полубака были так накалены, что нельзя было к ним прикоснуться; вода, почти горячая, стола по колено; везде лежали обгорелые и изуродованные трупы.
мичман кн. А. Щербатов - кж. С.Васильчиковой
После пожара я продолжал стоять у рубки, а потом, перед восемью часами, отправился на кормовой мостик, где в это время стреляли из 8-дюйм. орудия. Вижу - ни одного офицера, спрашиваю "где они?", говорят, унесли вниз раненых, я тогда остался там; около этого времени /японцы/ занялись "Рюриком", который стоял на месте, и наступила некоторая пауза ...
Из донесения контр-адмирала К.П.Иессена:
Вскоре после поворота отряда заметили, что "Рюрик" сильно отстает и, по-видимому, не мог поддерживать место в строю. Он стал поворачиваться носом к неприятелю, причем в это время огонь японцев сконцентрировался преимущественно по нему. На сигнал "все ли благополучно?" долго не было ответа. Ясно стало, что с "Рюриком" неладно; в 6 ч. 28 м. он подал сигнал:"Руль не действует"...
мичман кн. А.Щербатов - кж. С.Васильчиковой
Воспользовавшись этой паузой, я пошел в рубку - узнать, как там дела, и встретил Рейна (лейтенант Рейн Николай Готлибович,МК-1890, минный офицер. В бою 1 авг. заменил в должности ст. офицера убитого кап. 2 р.Берлинского, нагр. орд Св. Георгия 4й ст), которому сказал, что на юте нет офицеров. Первые слова Рейна были: "молодчина", "молодец" и т.д., и затем он сказал, что я там остаюсь командовать. Вскоре после этого встретил на правом шкафуте Орлова (мичман Орлов 2й Борис Павлович, МК-1902, за бой 1 авг. нагр. орд. Св.Станисл. 3й ст с Х и бант.) и уже обвязанного Колоколова; у Орлова половина правой штанины была оторвана и вообще у него был совершенно разбойничий вид... Я отправился к себе /на ют/... В помощь мне был прислан прапорщик Груздев Около 8 час. мы повернули и стали стрелять правым бортом и так шли до 10 час. Это время было самое тяжелое...
Из донесения конр-адмирала К.П.Иессена
Около половины девятого часа "Рюрик" стал сильно отставать и снова повернул носом от берега... Но так как адмирал Камимура с 4-мя броненосными крейсерами неотступно держался наравне с нами и такми образом удалялся от "Рюрика", то я продолжал бой на этом галсе, отвлекая неприятеля далее на север в надежде, что "Рюрик" справится с 2-мя сравнительно слабыми противниками и, исправив повреждение руля, будет в состоянии самостоятельно достигнуть Владивостока...
мичман кн. А.Щербатов - кж С.Васильчиковой
Мы "Рюрика" бросили. Четыре японца шли рядом с нами и стреляли се время. Снаряды все время рикошетировали через голову. Обидно было бросать "Рюрик", но нервы не выдержали. я пошел было на передний мостик, чтобы узнать, как дела, встретил Рейна, который сказал, что мы бросили "Рюрик", что у нас все орудия, кроме одного моего 8-дюймового, подбиты, половина офицеров выбыла из строя, около половины верхней команды тоже, и что немыслимо продолжать отстаивать его /"Рюрика"/. Я чуть не заплакал. Рейн, когда я отвернулся, спросил "что?", но, скрепившись, я сказал "ничего" и пошел на свое место. У меня была мысль в голове - вернуться, пойти убедить адмирала вернуться,... но я не мог - нервы не выдержали...
иеромонах о. Алексий (Оконешников), судовой священник крейсера "Рюрик"
"Новое время", № 101444
Я пошел исповедовать умирающих. они лежали в трех палубах по всем отсекам.
Среди массы трупов, среди оторванных рук и ног, среди крови и стонов я стал делат общую исповедь (т.е. для всех одну). Она была потрясающа: кто крестился, кто тянул ко мне руки, кто, не в состоянии двигаться, смотрел на меня широко раскрытыми глазами, полными слез... Картина была ужасная.. Наш крейсер медленно погружался в море...
кж. С.Васильчикова - мичману кн. А.Щербатову
Сегодня в газетах - что "Рюрик" потоплен, но 600 человек команды подобраны японцами. Ты знаешь, читала короткое донесение Камимуры о том, как после нескольких попыток защитить «Рюрик» вы должны были его бросить, я просто не знала, за кого я больше страдала - за тех, которые остались на погибающем судне, или за вас, которые принуждены были его покинуть. Что за ад должен быть на душе, когда, спасаясь, видишь издали, как судно и все тонет - я думаю, что настоящий кошмар!!
мичман кн. А.Щербатов – кж. С.Васильчиковой
Шел уже 4й час боя и 5й, попаданий нам в корму с тех пор, как я пришел туда, не было. Думалось, что это не может продолжаться, должно сейчас попасть. Видно было, как снаряды ударялись, кувыркаясь, через крейсер со свистом и воем. Ударялись об борт, и поднималось черное облако, и брызги летели кругом. Стреляла она моя 8дюймовка, другие 2е пушки стреляли изредка. Время тянулось томительно долго, мне страшно, прямо до безумия хотелось отправиться вниз и где-нибудь скрыться, чувствовалось, что спасения нет. Ноги прямо подкашивались от усталости. Как вдруг в 10 час. японцы повернули - я долго не верил своим глазам, но нет, повернули, верно... Через несколько минут собрали всех во фрунт на шканцы. Мы встретились с Рейном, расцеловались. Черным пятном на общей радости был "Рюрик"...
«Владивостокские Епархиальные ведомости»
2 Августа в 4 ч. вечера в Кафедральный собор была принесена известная всей России икона Божией Матери «Торжество Пресвятыя Богородицы», написанная в Киеве в начале войны…
«Новое Время»
Владивосток, 2 Августа
Во время службы вокруг нея /иконы/ группировались, главным образом, проживающие здесь семьи славных защитников нашего нового Севастополя, и по окончании обедни перед образом был отслужен молебен о сохранении жизни и здоровья русских воинов. Мы / адм. Скрыдлов и корреспондент газеты/ стояли неподалеку от иконы. Когда к ней подошли две дамы, на лице одной выразилось глубокое страдание. Она остановилась перед образом, осенила себя крестным знамением и… разрыдалась. Когда начался молебен, она отошла в сторону и, опустившись на колени, стал молиться, и видно было, что какая-то надежда, упование озарили её исстрадавшееся лицо. «Это жена командира «Рюрика» - Трусова, - шепнул мне адмирал… Официально о гибели «Рюрика» ещё ничего не было известно…
* Сын командира «Рюрика» капитана 1-го ранга Трусова, Александр Евгеньевич Трусов 2й
был ровесником и соучеником кн. А.Щербатова по Морскому училищу.
"Новое Время", 10 августа
Владивосток, 8 августа, по телеграфу
Известие о бое и о судьбе "Рюрика" дошли до Владивостока раньше возвращения крейсеров. Понятно, с каким тревожным замиранием сердца в городе ожидали отряд Иессена. Все было приготовлено для немедленного своза раненых в береговые госпиталя. Крейсера вошли на рейд утром 3 августа. все население города высыпало на берег. Издали крейсера имели свой обычный вид, все трубы и мачты целы, только недоставало "Рюрика". До последнего момента как-то не верилось, что его нет. Ужасно состояние находящихся здесь семейств некоторых офицеров "Рюрика"; между ними жена и дочь командира капитана 1 ранга Трусова, жены старшего механика Иванова и доктора Солуха...
По мере того, как крейсера подходили ближе, начали вырисовываться повреждения: вырванные куски дымовых труб с висящими кругом клочьями железных листов, пробитые насквозь мачты, мостики и вентиляторы, похожие на решето... Потом можно было разглядеть ряд зияющих в борту пробоин; на корме растянутые тенты, вероятно, для раненых. На "Громобое" особый тент и под ним кресло, на котором в бинокль можно было разглядеть раненого командира; на мостике "России" виден офицер с обвязанной головой - это флагманский штурман лейтенант Иванов, раненный в голову, оставшийся в строю и исполнявший всеь обратный путь свою трудную т ответственную обязанность. (лейтенант Иванов 6й Сергей Александрович, флагманский штурман штаба контр-адмирала Иессена; за бой 1 авг. награжд. орд. Св. Георгия 4й ст. В ПМВ ком-р крейсера "Аскольд", в 1915 г. нагр. Георг.
оружием).
Как только крейсеры стали на якорь, их окружили портовые пароходы с баржами, приспособленные для перевозки раненых и на которых находился многочисленный медицинский персонал. Свозка раненых началась немедленно, начиная с тяжелых.... И во всей этой массе раненых не слышно было ни одного стона, ни одной жалобы. Из убитых приведен сюда только старший офицер "России" капитан 2 ранга Берлинский; тело его покоится в гробу у судового образа Спасителя, у которого стекло и рама разбиты осколками снарядов, но сам образ невредим. Гроб покрыт флагом с Андреевским крестом; на нем большие пятна крови, т.к этим же флагом был покрыт Берлинский после того, как был убит. Все остальные убитые похоронены в море...
Кж. С.Васильчикова – кн. А.Щербатову
…Читая список пострадавших, я так была рада за тебя, не видеть имени твоего друга Егорьева – я тебя люблю за твои милые слова, что, кроме личной симпатии, тебя притягивает к нему его слабость и болезненность – это доказывает твое доброе отзывчивое сердце! И это редко – обыкновенно в твои годы и когда сам здоров и крепок этого не понимают…
лейтенант Егорьев на БК "Россия"
Из донесения контр-адмирала К.П.Иессена:
В заключение считаю долгом засвидетельствовать о доблестной службе и преданности долгу офицеров и нижних чинов отряда; это были железные существа, не знавшие ни страха, ни усталости. Вступив в бой прямо от сна без всякой перед тем пищи, они в конце 5-часового боя дрались с тою же энергиею и стойкостью, как и в самом начале его…
27й день сентября 1904 года
Государь Император Всемилостливейше соизволил утвердить награды, назначенные нижепоименованным лицам Наместником Его Императорского Величества на Дальнем Востоке:
За отличную храбрость, мужество и самоотвержение, проявленные в бою Владивостокского крейсерского отряда с неприятельскою эскадрою 1 Августа сего года: Командующему 1-ю эскадрою Тихого океана Свиты Его Величества контр-адмиралу Иессену - орд Св.Георгия 4й степ., ... мичманам: Колоколову, Орлову 2-му и князю Щербатову - орд. Св.Станислава 3й степ с мечами и бантом.
мичман кн. А.Щербатов – кж. С.Васильчиковой
Мне массу комплиментов наговорил Рейн в день боя, после этого я стоял вахту и писал всю ночь журнал. На следующий день Рейн меня призвал и сказал: "Я благодарю Вас от лица службы, это очень мало, но это все, что я могу сделать, я об Вас доложу командиру - вы ведь стояли первую вахту у нас всегда - и видно, что Вы привыкли самостоятельно плавать, а наши мичмана не привыкли". Затем, когда награды после боя были розданы, Рейн мне говорит: "После боя я проникся к Вам величайшим уважением и только жалко, что Вас не удалось провести в лейтенанты, но при первом удобном случае это будет сделано". После боя первые слова Груздева и команды - "ну, Вы и смелы, Ваше Сиятельство"...
... по разным причинам, главная из которых та, что капитан совершенно обалдел после боя, я получил /лишь/ очередную награду, т.е. "Станислава" (командир крейсера "Россия" кап. 1 р. А.П.Андреев вскоре после боя был госпитализирован в связи с нервным расстройством)...
Говорю без самомнения, что я дело морское знаю достаточно хорошо, чтобы быть лейтенантом, это все теперь подтверждают; конечно, обидно, когда дают лейтенанта людям, которые добились его исключительно самовосхвалением (вероятно, намек на В.Е.Егорьева)...
Мне все говорили, что "тебя обидели". Но теперь я доволен. все к лучшему.
... Ещё в Петербурге я тебе говорил, что прежде всего долг, и ты говорила, что ты меня любишь таким, как я есть, а не иным. мой долг сейчас, и наш вообще - воевать, отстаивать нашу родину, и особенно тяжелая задача выпала на долю флота. Задача с неспособными начальниками, с прозеванным началом оказаться на высоте своей задачи. И пока он, безусловно, не на высоте. Еще наш отряд поддерживает честь Андреевского флага, но Артурцы наполнили историю флота темными делами. В такую минуту нужна общая усиленно дружная работа всех офицеров флота, всех служащих во флоте для поднятия этого флота. Я с тех пор, как приехал сюда, и вообще с тех пор, как получил назначение везти груз, имею чувство, что принадлежу не себе. Первое - есть служба. Потом идет чувство - ты, - а после все прочее.. Я верю, что останусь жив, не знаю почему, но в это верю... Не время и не место думать о себе теперь и о своих делах.. В тяжелую минуту я наобум открыл Евангелие на месте: "Тогда Он сказал им: где вера ваша?..", и я себя спросил:"Где вера моя?", и спокойно на душе стало... Соня, это тяжелое испытание и долг, посланные нам от Бога, но помни, что это только начало - вся наша жизнь будет такая - по крайней мере, моя, и мне кажется, что мы неразрывно связаны, так что Соня крепись и знай, что из людей ты у ...
Отправлено: 21.02.08 09:53. Заголовок: СИБИРСКИЙ ФЛОТСКИЙ ЭКИПАЖ - порт Владивосток (1890-1911)
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума