Отправлено: 17.05.07 14:43. Заголовок: Из жизни Морского корпуса.

Гардемаринский батальон на еженедельной (по средам) прогулке. Под музыку корпусного оркестра обычно проходили по набережной Невы до Зимнего дворца и, развернувшись на площади, возвращались обратно.

 Отправлено: 02.09.07 23:18. Заголовок: Re:

Warman пишет:

цитата:

В наше время столь открытые и определенные правила приема в Училища - просто не мыслими!

А Вы сталкивались? Поделитесь опытом, очень интересно.

 Отправлено: 08.09.07 02:29. Заголовок: Re:

Предлагаемые отрывки относятся не столько к "Из жизни Морского Корпуса", но скорее отображают настроения в обществе вокруг Морского Корпуса и флота...

VIII.
Морской корпус и офицеры.

<…>
– Нет, что вы там ни говорите о морском корпусе, Павел Степанович, но в нем давно царит и дурное воспитание, и большая распущенность: – начала громить Лидия Александровна со свойственной ей запальчивостью. – Я знаю некоторые факты!.. Надо не забывать, что корпус есть единственный разсадник морских офицеров; он не может служить ареной каких-либо благодеяний и исключений; он должен быть поставлен безупречно, потому что морских офицеров очень немного, и они все должны быть на счету. если в армии, благодаря их большому количеству и простоте службы, плохие офицеры, теряясь в массе, не могут особенно влиять на ход дел, то во флоте совсем другое: им с первых шагов службы правительство доверяет многомилионные корабли, тысячи жизней и честь страны. Вся Россия заинтересована в качестве морских офицеров: иначе мы за них можем жестоко поплатиться! Я прекрасно помню прежних гардемаринов. мичманов, и знаю теперешних: это небо и земля! Как те были предупредительны, вежливы и почтительны, так эти высокомерны и апатичны. Они даже не желают знать самых примитивных светских обычаев! Позову, бывало, на вечер, обед: кто придет, а кто нет, и притом часто никаких предупреждений, хотя на приглашениях ставишь буквы R. S. V. P. Выходит, как будто они не понимают значения этих букв: "reponse s'il vous plait", и не понимают, что хозяйке нужны эти ответы, чтобы распорядиться по хозяйству, для котильона, чтобы не было большого избытка дам против кавалеров. Право. так досадно за нашу морскую молодежь!..
– Да многие и не танцуют, и как будто даже гордятся тем: – заметила графиня.
– О, да!.. И это очень жалко, потому что в нашей службе болтать на иностранных языках, особенно по-английски, и уметь танцевать чрезвычайно полезно. Сколько бывало ссор и затруднений из-за этих недостатков в кают-кампаниях! Служить-то как следует всегда заставить можно, но приказать танцевать и разговаривать по-иностранному никак невозможно: в уставах нигде об этом не значится, и по правде сказать, – очень жалко.
– Зачем же вам надо уметь танцевать ? – удивился кто-то.
– Как зачем?.. Во-первых, веселее живется; во-вторых, обладая этими маленькими достоинствами, офицерство приобретает очень интересные знакомства в портах и отвлекается от карт и кутежей; в-третьих, за границей на нашу долю выпадает очень серьезное представительство: для нас то и дело специально устраиваются официальные балы и рауты, на которых требуются немедленные ответы, а как им быть, если нет достаточно любезных и веселых кавалеров, если офицерство немо и неповоротливо, как кнехты!?
– От мужа и других командиров я не раз слыхала жалобы, – не унималась Лидия Александровна, – что не одно отсутствие светкости есть есть недостаток молодых офицеров, но еще хуже: нежелание служить, небрежное отношение к делу, ирония и даже у многих ненависть к своей морской службе. На многих из них, говорят, очень трудно полагаться.
– Что же здесь удивительного?.. Это так естественно! Прежде поступали по желанию юношами, руководясь соответствующими наклонностями, а теперь этими наклонностями распоряжаются нежные родители, и, конечно, очень часто сознательно и безсознательно ошибаются.
<…>
…морскую службу не могут переносить все одинаково, что она требует специально приспособленных к ней организмов! Кого постоянно укачивает, того нельзя считать моряком, так как ему надо распоряжаться кораблем, боем, пушками, а он принужден то и дело травить канат до жвака-галса. Тут не до того! Говорят, можно привыкнуть, но в том-то и дело, что всего на один переход и даже на одну боковую или килевую качку. После же якорной стоянки, штиля, перемены волны – опять страдания и страдания, заметьте еще, что прежние люди все-таки были не чета теперешним, разслабленным по силе воли, но зато и условия современной жизни совсем другие: тогда ети страдальцы свободно находили всякие земные занятия, а теперь повсюду переполнено, повсюду страшная конкуренция и специализация: так поневоле приходится оставаться во флоте, терпеть и проклинать свою судьбу и чужую волю.
<…>
"Нов. Вр.", 24-го марта 1900 г.

IX.
Мичмана и морской корпус.

– Интересно бы знать: какими мотивами руководствовались реформаторы, обращая прежний морской корпус в училище и потом снова в корпус?
<…>
– И зачем им понадобилось воскресать мичманов и уничтожать прежних гардемаринов? – добивалась Лидия Александровна. – Гардемарины так были красивы с своими аксельбантами и так были всегда просты, непретенциозны и веселы, и – главное – они учились жизни.
– Вот это самое главное, Лидия Александровна, – отвечал моряк: – они действительно учились тому, чему не может научить никакая школа: они на опыте получали те впечатления, которые позволяли им верно оценивать все служебные отношения. Не имея прав, будучи всем подчинены, им приходилось быть постоянно на-стороже в своих словах и действиях, а это-то и запоминалось лучше всего; хотя признаюсь, это было чрезвычайно тяжело, но настолько же необходимо, как послушничество в монастырях, жизнь в которых, собственно говоря, очень походит на судовую.
– Но ведь было же очень несправедливо против военных училищ и пажеского корпуса, откуда выходят прямо офицерами: – прервал моряка Петр Иванович.
– Позвольте мне раньше досказать… Реформа, сделавшая мичманов сразу офицерами, оказала им чисто медвежью услугу, потому что заставила вступать в жизнь совершенно безоружными, но вполне ответственными за все промахи, которые создают им только лишних врагов и редко прощаются, надо всегда было знать, что наша служба абсолютно не похожа на сухопутную: там, в армии, молодой офицер отбудет строй – и домой, где он сам себе господин; у нас же ступай в кают-кампанию, где нельзя расхалатиться и болтать всякий мичманский вздор между долго послужившими и много пожившими лейтенантами, механиками и докторами. К ним следует иметь полное почтение; но откуда оно может взяться, если мальчики к тому не воспитывались ни школой, ни жизнью? Быть скромным, всегда вежливым, понимать свое положение, уметь уважать чужие мнения, словом – знать, как себя держать в обстановке, где безпрерывно сплетаются служебные и частные интересы, совсем не так легко, чтобы этому не учиться и не следить за собой. А какая охота делать это, когда права одинаковые, юношеской же самонадеянности столько, что она всем претит и создает им, повторяю, с первых шагов службы немало врагов! Не надо было забывать заветов Петра Великого и адмирала Джервиса.
– Вы, значит, стоите за старых гардемарин?
– Нет, нисколько. Я бы мичманам даже дал не одну, а две звездочки, как у подпоручиков, но зато лишил бы их права годоса в клубах, кают-кампаниях и, главное, усилил бы в значительной степени власть над ними всех старших их в чине. Этим сделали бы им большое добро и уничтожили бы навсегда пользование их кадетской дружбой, как слепым оружием для достижения некоторыми послужившими офицерами дешевой популярности и каких-то ничтожных целей в кают-кампаниях!
<…>
…не судите так строго людей, делавших наши морские реформы. Я уверен, что если бы их служба сложилась иначе, то было бы сделано соверенно по-другому. <…> Когда вам требуется настоящий деятель, то раньше всего справтесь по формуляру, – жалко, что наши справочные книжки личного состава флота слишком кратки и скорее полезны для невест, чем для начальства, – и если увидите, что он убегал от настоящей строевой службы в штабы, на яхты, во флаг-офицеры и тем паче в выгодные отхожие промыслы, или сразу без войны пробрался в командиры, то не ждите настоящих плодов от такого деятеля.
<…>

"Нов. Вр.", 5-го апреля 1900 г.

X.
Морской корпус и служба.

– Хорошо вам, Павел Степанович, и вам, Лидия Александровна, осуждать и критиковать морской корпус, – заговорила молчавшая до сих пор Мария Сергеевна: – вы люди со средствами, а вот попробуйте-ка побыть на моем месте, после смерти мужа, с целой пятеркой, когда пенсия осталась самая маленькая, а с разоренного имения… доходов почти никаких. Что я перенесла горя и унижений – один Бог знает! – тяжело вздохнула она. – Ну, куда бы я делась со своими четырьмя мальчуганами при нынешней конкуренции во всех учебных заведениях, если бы не было привилегий для детей дворян и моряков?! Мне другого выхода не было, как двух определить в морской корпус, одного, поспособнее, в военный, а самого способного попробовать довести до медицинской академии, а то, Бог даст, и до путейцев.
– Почему же вы, Мария Сергеевна, остановили свое благосклонное внимание на морской службе? – спросил моряк.
– Как почему? – удивилась она: – да туда ничего нет легче! Я было первого отдала приготовлять на три месяца по 125 р. к одному из ваших преподавателей, да потом ужасно пожалела этих денег: он бы у меня и так попал, потому что не было совсем конкуренции. Второго-то я уже рискнула сунуть так, и хорошо сделала, хотя ужасно боялась, чтобы он не остался у меня на руках. Теперь и третьего из военного корпуса перевела: он у меня там плоховато учился, да я упросила директора ради морского корпуса его продержать.
– Как так продержать?
– Теперь это многие делают. Как кто плох, то стоит только дать обещание перевести в морской корпус, то им ставят надлежащие баллы. не выгонять же в самом деле?.. Да и военному начальству очень удобно сбывать от себя слабеньких!
– Это значит, как в наше время в гражданских гимназиях: объявишь себя моряком – и года на два спокоен от латыни и греческого. Только, к сожалению, это ровно ничему не помогало, потому что хотя и было написано в прежней программе, что для поступления в морское училище требовался курс пяти классов гимназии, но на деле без специальеой серьезной подготовки невозможно было поступить даже из седьмого класса: настолько была сильна конкуренция. Я было с некоторыми из товарищей разлетелся, по окончании курса 5-го класса, держать экзамен, но мы все самым блистательным образом провалились, нахватав по полдюжине единиц. Потом пришлось все бросить и засесть за полную переучку всего пройденного. <…>
– Что же ваши сыновья, Мария Сергеевна, выказали исключительную склонность к морской службе, или только одна легкость поступления в корпус заставила вас посвятить их морю? – спросила графиня.
– Ну какая там склонность, – отвечала Мария Сергеевна; – разве можно разобраться в детских призваниях: им один день хочется быть моряками, другой – кавалеристами, третий – докторами, вышли бы только в люди, а потом если морская служба окажется не по себе, то как нибудь пристроятся в другие ведомства.
– Да ведь трудно пристоиться-то: заметила графиня.
– Оно, конечно, не легко, вздохнув, сказала вдова, – но возможно при помощи кой-каких связей, а главное – в корпусе легко составить хороший круг знакомых: у них между товарищами есть дети влиятельных родителей. Одна моя знакомая, очень состоятельная особа, нарочно для этого туда отдала единственного своего мальчика, хотя он совсем не годится для морской карьеры, потому что боится воды и близорук.
<…>
– Нет, вы ее не осуждайте, Лидия Александровна: она женщина недурная, только немного тщеславная. Муж ее сделал хорошее состояние; в пажи сына определить было нельзя, ну и отдала в морской корпус, который считается теперь не хуже пажеского. Конечно, служить на море он не останется, – не для того же его отдали, – а перейдет в дипломатию или гвардию. У них теперь часто переходят в другие учреждения: тем корпус-то и хорош! Я знаю даже одного отставного мичмана, который наживает состояние на торговле сибирской рыбою и дичью. Даже есть такие, которые, по окончании курса в корпусе, переходят студентами в институты.
– Да неужели?!
– Да, да; я лично знаю одного такого из очень известной морской семьи. Он хочет по окончании курса посвятить себя хозяйству, и я это очень его хвалю.
– Хвалить-то вы его можете, – отозвался Павел Степанович; – но зачем он занимал вакансию в морском корпусе и, вообще, при чем тут корпус для всех этих, не относящихся ко флоту, карьер?
<…>
Вы все про свой флот, Павел Степанович! <…> Ведь не все же от вас уходят: многие и остаются!
– Так-то оно так! – воскликнул моряк; – когда уходят малоспособные, то, слава Богу: им скатертью дорога! Но ведь бывает и наоборот, что очень жалко, тем более когда их немного, судя по приемам Марии Сергеевны. Почему она, да и многие другие, предпочитает отдавать во флот не самых способных детей, как обязательно требует наше трудное и сложное дело, а послабее да похуже?
– Ишь, вы какие ловкие, возразила Мария Сергеевна: – как же нам быть-то? если мы будем отдавать к вам таких детей, которые могут пройти гимназию и поступить в высшие учебные заведения, то что же нам останется делать с другими-то? И потом, за что вам отдавать наших способных детей? Что ваша служба дает: безконечное сидение в чинах, грошовое содержание и самую невозможную жизнь, где приходится все плавать да плавать, отказавшись от всех семейных радостей и даже от постоянного места жительства? какая это семейная жизнь, когда приходитьсяпо нескольку лет бывать в разлуке с женой. Где эта чистота семейного очага, когда жена одна, а вы там утешаетесь разными японками и малайками? Нет, уж Господь с ней и с вашей морской службой!
– Я очень ценю и уважаю эти ваши материнские чувства, Мария Сергеевна… <…> …но я люблю свою службу, и мне обидно до боли, что она так ухудшается.
– Оттого и ухудшается, – вмешался Петр Иванович, – что морская служба, как верно заметила Мария Сергеевна, не дает никаких выгод и преимуществ даже против военной службы, не только всякой другой гражданской, инженерной или коммерческой деятельности. Ну, посудите сами, что у вас получают морские офицеры? Лейтенанты на берегу – 94 руб.. старшие офицеры и командиры судов вторых рангов по 135 и 189 р. в месяц. Какое же это жалование? Положим, в плавании им дают значительно больше, но зато и расходов сильно прибавляется: на штатское платье, на представительность и на двойную жизнь семейных. А чтобы добраться до командира – надо прослужить не менее 20 лет, т.-е. столько времени, когда в сухопутных войсках бывают очень часто давно уже генералами. Мне вот тоже советовали отдать детей в морскую службу, да я подумал, разсчитал – и увидел, что игра не стоит свеч. Они у меня способные мальчики, легко прошли гимназию, и вот один уже получает на заводе 5,000 р. с квартирой, а другой – путеец – 2,500 с квартирой.
– Вот в том-то и горе, что наш корпус оказывается каким-то общим училищем "про запас"… <…> Раньше жалование было не больше, а жаждущих поступить в морскую службу было сколько угодно.
– Это когда же? Когда шли разные семенаристы, купцы и чинуши? Вот тоже сказали! Какие же это представители нашего флота за границей? Прямо один срам: сын офицер, а его отец – какой-нибудь комисар или шкипер – у него под командой; или сын – командир военного судна, а его отец – камер-лакей или выслужившийся из писарей, или из нижних чинов ластовый; или один брат – чуть не адмирал, а другой служит машинистом или конторщиком. Эти господа всяким жалованиям будут довольны, они лучшего не ничего не видали; но флот или гвардия не могут состоять из таких! – воскликнул Петр Иванович.
– Как же быть-то? – задумываясь, сказал Павел Степанович. <…> Вы, например, несмотря на свое громкое имя, не прочь быть знакомы с известными литераторами, поэтами, художниками, артистами, хотя отлично знаете, что их отцы, братья, сестры иногда самого низкого рода. <…> Ни флот, ни армия не могут быть только выставкой родословных книг, как было в Китае и в Испании: иначе это оборонительное оружие родины окажется в слабых и неспособных руках…
<…>

"Нов. Вр.", 17-го апреля 1900 г.

………………
Добротворский Л. Ф. Морские разговоры. – СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1905. – С. 55-79.
(Статьи Леонида Федоровича Добротворского печатавшиеся в "Новом Времени" в 1899-1902 годах под псевдонимом NAUTA и собранные в одном издании – АЗАРД)

 Отправлено: 08.09.07 10:55. Заголовок: Re:

Спасибо! Очень характерно...

 Отправлено: 09.09.07 00:11. Заголовок: Re:

Форменные отличия кадет и гардемарин Морского Корпуса.

Форма морская с белыми погонами с золотым прикладом. У кадет на белых погонах трафаретный вензель шефа; у гардемаринов вдоль погонов юнкерские золотые нашивки и накладной золотой якорь. Черные брюки и черные мундиры с золотыми галунами на откладных воротниках и на обшлагах рукавов. У гардемарин на черных кожаных поясах, черные морские палаши с кожаными темляками. У кадет и гардемаринов черная морская бескозырка с тремя белыми кантами, кокардою на тулье и черной лентой с золотой надписью с названием училища. Черные шинели с белыми погонами и черными петлицами. Зимою синяя галанка с узкими белыми погонами. Летом, белые морские рубашки с синими воротниками. У фельдфебелей офицерская морская черная фуражка с тремя белыми кантами и офицерский палаш.

ДРУГИЕ ПРИСВОЕННЫЕ ОТЛИЧИЯ: — Гвардейское обыкновенное знамя.

(Из записей С.С. Политовского).

 Отправлено: 22.10.07 14:15. Заголовок: Re:

Гардемарины Морского Училища на борту минного заградителя "Великий Князь Алексей". Севастополь, июнь 1917 года. Из архива Бориса Ивановича Шаблиовского (МК 1918).

 Отправлено: 23.10.07 23:05. Заголовок: Re:

Вот интересно, у гардемарин (на вид) тельники старого, самого первого (1875 г.) образца. У матросов тоже, пожалуй, белые полосы чуть шире, хотя ведь с 1906 г. установлены тельняшки с полосками одинаковой ширины (потом еще менявшейся). Вообще, у воспитанников училищ чаще всего тельняшки именно с широкими белыми полосами встречаются.

 Отправлено: 31.10.07 23:21. Заголовок: Чудесную фотографию ..

Чудесную фотографию выставил на форуме фалеристов участник вадим
"Цесаревич", 1910 год
http://www.md.1gb.ru/forum/files/1323_219.jpg
http://www.md.1gb.ru/forum/files/1326_373.jpg
http://www.md.1gb.ru/forum/files/1327_202.jpg
смотреть здесь
http://www.md.1gb.ru/forum/viewtopic.php?t=5441

 Отправлено: 01.11.07 00:24. Заголовок: ABP_TOR пишет: Чуде..

ABP_TOR пишет:

цитата:

Чудесную фотографию выставил на форуме фалеристов участник вадим

Да действительно, фотография знатная, это выпуск Морского Корпуса 1910 г., можно даже поработать с фотографией, помоему я там пару "знакомых" лиц вижу ;-))) ...

С уважением, В.

 Отправлено: 01.11.07 00:58. Заголовок: ABP_TOR А не могли б..

ABP_TOR А не могли бы Вы попросить у вадима, эту фотографию чуть покрупнее, или пригласите, его к нам в гости, а мы его тут сами попросим ;-)) ...
Просто уж очень они, фотографии, маленькие, трудно определить кто где, у меня его энное количество фотографий выпускников 1910 г. в старости, в эмиграции .
Я думаю и самому вадиму, будет интересно, если мы сможем определить на фотографии кто где ...

С уважением, В.

 Отправлено: 06.11.07 00:16. Заголовок: Из письма Д.Зиновьев..

Из письма Д.Зиновьевой (матери гардемарина 3 роты Берга) директору МКК:
(период 1909?-1913?)
"Ваше Превосходительство! В местной газете "Южный край" я прочла заметку, что в МК в этом году мало было желающих экзаменоваться и были приняты невыдержавшие экзамены. Мне пришлось быть в большом обществе, где только и говорилось об этом факте, нашлись такие, которые говорили, что теперь в Морской корпус идут все отбросы, выгнанные гимназисты, реалисты, кадеты и т.д.... Эта нелепая заметка, возбудившая столько толков... Прошу Ваше Превосходительство опровергуть путем печати нежелательные слухи. И так льют немало грязи на флот! Не допустите распространение клеветы..."

 Отправлено: 19.03.08 12:35. Заголовок: Речь Е.В. Богданович..

Речь Е.В. Богдановича, произнесенная в Морском Корпусе
на юбилейном обеде, 14-го Января 1901 года.

 Отправлено: 20.03.08 16:51. Заголовок: 200-летие

 Отправлено: 20.03.08 16:53. Заголовок: 200-летие

 Отправлено: 20.03.08 17:19. Заголовок: 200-летие

 Отправлено: 29.03.08 15:07. Заголовок: Орел и стражи моря ..

Орел и стражи моря

Константин Грамматчиков


Припомним вновь с сердечностью всегдашней
Пройденный путь и рост страны родной,
От школы в Сухаревой башне
До светлых стен над Царственной Невой

И в маянье отвала
В сей праздничный и поминальный час
Помянем всех кадет и адмиралов,
В то плаванье ушедших раньше нас

И помянув их истово и жарков,
И Родину за все благодаря,
Мы флоткую серебряную чарку
Поднимем в день шестого ноября!

За моряков сегодняшних и новых,
Не изменивших доблести своей,
За гордую страну гнезда Петровых,
Владычицу семи морей
Стихотворение написано в эмиграции неизвестным автором

В этом году исполнилось 115 лет кораблю "Орел", построенному в 1890 г. в Англии, названному в честь города Орла. Судно, носившее имя города, в 1905 году было захвачено японцами во время Цусимского сражения. Но уже в 1909 году в Данциге в Германии со стапелей сошел новый "Орел", средства на строительство которого собирала вся губерния.

80 лет назад 25 мая в Бизерте в Тунисе закончил свою историю прославленный Морской корпус, основанный царём Петром I в 1701 г., давший России таких флотоводцев, как Ушаков, Сенявин, Нахимов, Истомин, Корнилов, десятки и сотни известных фамилий, именами которых названы географические пункты по всему миру.

В 1914 году корабль Добровольного флота "Орёл", бороздивший воды Тихого океана, с началом первой мировой войны был передан Военно-морскому ведомству и переделан под вспомогательный крейсер, так как Черное и Балтийское моря находились в зоне боевых действий. На корабле проходили практику гардемарины Морского корпуса последних выпусков, спустя многие годы образовавшие морское братство орлов, орловцев, орлят, как они себя называли.

Сейчас на подводную лодку "Орел" направляются служить представители Орловской области, как и тогда на "Орле" служили выпускники Орловского Бахтина кадетского корпуса, выбравшие морскую стезю, продолжив образование в Петербургском Морском корпусе. В разные годы здесь учились и росли дети из многих дворянских семей. Только из фамилии Римских-Корсаковых корпус окончили 18 человек, трое из них были директорами корпуса. Самый известный из них, контр-адмирал Воин Андреевич Римский-Корсаков, учёный и путешественник, руководивший корпусом с 1861 по 1871 год, происходил из села Скарятино Орловской губернии. С первых дней создания этого заведения, с переводом Навигационной школы из Москвы в Петербург, где она была преобразована в Академию Морской гвардии, её опекал граф Григорий Петрович Чернышев – птенец гнезда Петрова, герой Нарвы и Полтавы, уроженец села Красное нынешней Орловской области, а позже его сын, генерал-адмирал, а с 1796 г. – генерал-фельдмаршал от флота Иван Григорьевич Чернышев. Под командованием последнего начинал службу будущий адмирал Ф.Ф. Ушаков. В 1802 г. окончательно закрепилось название Морского Кадетского корпуса. Всего его окончили более 30 000 морских офицеров.

Самым продолжительным плаванием воспитанников Морского корпуса стал поход, начавшийся 6 ноября 1917 года, в день исповедника Павла, Патриарха Константинопольского. Этот день являлся храмовым праздником корпуса с момента его основания. Прибывшие во Владивосток из Петрограда на практику гардемарины отправились в плавание на трёх кораблях – крейсере "Орёл", миноносцах "Бойкий" и "Грозный" под командованием моряка-подводника, георгиевского кавалера, капитана I ранга М. А. Китицина. В Гонконге стали доходить слухи о событиях в Петрограде. Матросы составили заговор, желая расправиться с офицерами и захватить корабли. Командиру отряда – капитану Китицыну – удалось его предотвратить. Все матросы, кроме одного, были посажены на английское судно и отправлены во Владивосток, их функциональные обязанности взяли на себя гардемарины в возрасте 16-18 лет, собранные на "Орле" (миноносцы "Бойкий" и "Грозный" были поставлены к стенке). Вплоть до ноября 1918 года "Орёл" перевозил грузы между Хайфоном, Сайгоном и Гонконгом.

После занятия Дальнего Востока белыми по распоряжению адмирала Колчака во Владивостоке было образовано Морское училище из гардемарин Морского корпуса, Морского инженерного училища и отдельных гардемаринских классов под руководством капитана КитицИна. Учиться приходилось между боями с красными в Приморье, на Камчатке, Амуре и других местах. Многие гарды, списавшись с "Орла", вступили в ряды добровольческих офицерских отрядов. Один из них – Константин Слюз – в неполные 20 лет за лихость и мужество был произведён в казачьи полковники, а Борис Афросимов в 19 лет имел два Георгиевских Креста. Всего георгиевскими кавалерами стали 18 человек. Несмотря на тяжёлые годы учёбы и жизни, гардемарины совершали дальние плавания по маршруту Беринга, к берегам Аляски, в арктические воды.

К середине 1920 года взбунтовалось всё Приморье. В ночь с 30 по 31 января на "Орёл" прибыл командующий морскими силами контр-адмирал Беренс, давший приказ об эвакуации. Все гардемарины распределились по рабочим специальностям, в 5 часов утра "Орел" вышел из Золотого Рога в числе других кораблей. Союзники не хотели выпускать отряд из бухты, заняв двойственную позицию, а американский броненосец пригрозил открыть огонь. Только благодаря вмешательству японского флагмана, направившего свои орудия на американцев, конвою удалось уйти. Японские офицеры собрали для русских моряков 10 000 иен.

Капитаном Китициным было принято решение на "Орле" и "Якуте" идти к генералу Врангелю в Севастополь, где летом 1919 года возобновил деятельность Морской корпус Наследника Цесаревича для перевода туда Морского училища. Шли через Цуругу, Сингапур, Калькутту, Цейлон, Сейшельские острова, Аден, Порт-Саид и другие порты, там, где предоставлялся фрахт, часто недоедая и питаясь гнилыми консервами.

В Порт-Саиде английский комендант порта запретил сняться с якоря на основании того, что корабль должен быть передан Добровольному флоту (по заявлению русского консула), а команда должна оставить корабль и добираться до Крыма самостоятельно (к тому моменту уже не было ни денег, ни провизии). Капитан Китицын предъявил встречный ультиматум, что если в течение 36 часов корабли не будут загружены углем и провиантом, то он введет их в фарватер и затопит посередине Суэцкого канала. Ультиматум подействовал магически: через 24 часа англичане дали воду, уголь и продукты. "Орел" и "Якут" ушли в Дубровник. Из Дубровника через Константинополь с попутным грузом военного снаряжения пришли в Севастополь, где гардемарины влились в состав Севастопольского морского корпуса.

Но скоро началась эвакуация уже в Крыму. Гардемарины были распределены по разным кораблям, но большинство эвакуировались на крейсере "Генерал Алексеев" и судне "Якут", увозивших беженцев и юнкеров Константиновского училища. Произведённые ещё в Сингапуре 11 апреля на "Орле" капитаном Китициным в корабельные гардемарины, 11 ноября при подходе к Константинополю приказом генерала Врангеля "орловцы" получили звание мичманов. Из Константинополя эскадра ушла в Тунисский порт Бизерта. В форте Джебель-Кебир разместились 500 гардемаринов, а в лагере Сфаят поселились матросы, офицеры и беженцы. Вновь произведённые мичманы были привлечены в строевой состав Морского корпуса, часть из них разошлась по кораблям эскадры, составив главный контингент слушателей созданных в Бизерте курсов офицерских артиллерийских и подводных классов. Капитан I ранга М.А. Китицин стал начальником строевой части и помощником директора корпуса, вице-адмирала А.М. Герасимова. Командующим эскадры был назначен контр-адмирал М.А. Беренс. Семьи офицеров разместились на линейном корабле "Георгий Победоносец". В невероятно тяжёлых условиях все работали не за страх, а за совесть и надеялись на скорое возвращение в родные воды Бизерта.

В Бизерте далекой чужая вода
В волне отражает родные суда,
И море лазурное грустно поет
Былину про русский потопленный флот,
Про славные битвы прошедших веков,
Про удаль и смелость былых моряков,
Про Чесменский бой и забытый Кагул,
Седой Наварин и заветный Стамбул.
Приходят, уходят чужие суда.
Играет и плещет под килем вода,
И с завистью ловят глаза моряков
Редеющий флер уходящих дымков…

Но время печали и скорби пройдет,
Воскреснет наш русский рассеянный флот,
И снова увидит исконный наш враг
На мачтах дредноутов Андреевский флаг.
В железных кольчугах с холодного дна
Их вынесет снова седая волна,
И, грозно построив свой блещущий строй,
Пойдут они смело в решительный бой.
Сергей Бехтеев, Королевство СХС, 1921 год.

Несколько сот человек получили специальное образование в Бизерте, давшее им право поступления в высшие учебные заведения Франции, Бельгии, Чехии и других стран.

30 октября 1924 года в 10 часов утра морской префект вице-адмирал Эксельман объявил собранием на миноносце "Дерзкий" офицерам и гардемаринам о признании Францией СССР.

Спуск Андреевского флага произошел 6 ноября, в день праздника Морского корпуса. В храме благоверного князя Александра Невского, построенного русскими моряками в 1936 году в Бизерте, на мраморной плите выбиты все имена кораблей, пришедших из Крыма в африканский порт в Рождество 1920 года.

Еще в 1920 году "Орел" был возвращён Добровольному флоту в Дубровнике, последний раз его видели в 1938 году у стенки в Гонконге под китайским флагом.

Орловцы выпуска 1920 года разъехались по всему миру. Но всю жизнь они именовали себя "орлами", так называли их в морском сообществе русского зарубежья по имени корабля, названного в честь города, где большинство из них никогда не были, но слышали из рассказов их однокашников, поддерживавших связь между собой в течение многих десятилетий через переписку Бюллетеней "Орловского выпуска". Вот что пишет технический редактор Бюллетеней Иван Белавенец в письме "30 лет спустя": "Узунов Вячеслав Николаевич несколько раз в году приезжает в Нью-Йорк из Коннектикута, где они вместе с Гладкевичем работают у Сикорского. Узунов строит сам себе дом для "престарелых орловцев" по пожеланию Бобки Афросимова (оба – выпускники Орловского Бахтина кадетского корпуса). Узунов – казначей нашего выпуска и очень отзывчив на всякое доброе дело".

В 20-е годы многие гардемарины осели в Америке, где помогали в строительстве будущей империи известного авиаконструктора Сикорского. Став американцами, они были наиболее обеспеченными и помогали своим братьям по всему миру. Дом, о котором упомянуто в письме И. Белавенца, в 50-е годы стал прибежищем для многих орловцев, начинавших после второй мировой войны жизнь сначала, вынужденных уехать из Китая, Индонезии, Африки, стран соцлагеря, Югославии.

В 1920 году, списавшись с "Орла", несколько офицеров приняли предложение короля Сербии Александра о помощи в организации Морского училища в Югославии, в строительстве молодого флота этой страны. Старший лейтенант Бунин заведовал в нём отделением гардемарин вплоть до начала второй мировой войны. Проходившие обучение чехословаки составили костяк небольшого флота Чешской республики. Гардемарины польского происхождения, вернувшись на родину, служили на польском флоте, один из них, капитан II ранга А.А. Дорожковский, в 1939 году, командуя тремя миноносцами, прорвал блокаду Гдыни немцами и ушёл в Англию.

Пять человек орловского выпуска за рубежом достигли в науке больших высот. Михаил Гаврилов-Юкачинский доктор богословия, принял монашеский постриг в Южной Сербии; Фёдор Аттаузен – доктор медицины, профессор Калифорнийского университета; Константин Захарченко – магистр наук, изобретатель; Григорий Слезскинский – доктор математики в США; Михаил Юнаков – профессор коммерческих наук в Чехословакии.

Отец-командир орловцев Михаил Александрович Китицин проживал в Америке, был бессменным председателем Союза бывших морских офицеров Российского императорского флота, скончался 22 августа 1960 года в штате Флорида. Панихида о нём была отслужена практически во всех странах мира. Командир подводной лодки "Тюлень" М.А. Китицин давно уже был вписан во все военно-морские учебники дерзкими атаками против турецкого флота в Черном море в 1915-1916 годах, первой в мире надводной атакой подводной лодки, единственным в истории войны захватом на абордаж подлодки боевого корабля неприятеля и т.д. А для своих воспитанников и сослуживцев, как писал один из них, "он был олицетворением примера. Рыцарь без страха и сомнения. Идеальный Офицер и Командир. Господь да упокоит его в селении праведных".

Гимном китицынского выпуска стал романс, написанный на смерть другого орловца, Ивана Белавенца, многие годы собиравшего и координировавшего взаимопомощь гардемаринов в странах рассеивания, во многом благодаря которому состоялось совершенно уникальное сообщество русской эмиграции.

Последние могикане,
Мы осколки, скорбь былого,
Незаживших старых ран,
Призрак прошлого святого,
Ряды последних могикан.

Пусть мир кипит в кровавой пене,
Своих знамен мы не свернем
И преклоним свои колени
Лишь пред замученным Царем.

Мы, изведав все страданья,
Еще страшны врагам своим,
Но не сломило нас изгнанье -
Мы честь свою не отдадим.

Нам смены нет, и день настанет,
Когда, покинув этот свет,
Пред Императором предстанет
Последний строй его кадет.

Константин Бертье де ля Гард

Гардемарины в переводе с французского – "стражи моря". Всю жизнь несли они в сердце слова адмирала А.М. Герасимова, сказанные им в последний день выпуска Морского корпуса в Бизерте 6 мая 1925 года: "Любите и почитайте Православную веру, любите больше самого себя свою Родину и готовьтесь стать полезными деятелями при еt возрождении".

По материалам исследований Аллы Васильевны Дьяковой (г. Москва), архивов семьи Олонгрен (Голландия) и журнала "Гангут" Санкт-Петербург).

Вера отцов. Православная газета совета настоятелей храма г. Орла. 2005. N 9-12. Сентябрь-декабрь. С. 10-11, 16.

- http://www.rusk.ru/st.php?idar=420229 -

 Отправлено: 16.05.08 15:59. Заголовок: Подготовка минеров ..

Подготовка минеров в Морском училище (Морском корпусе)

Понимая назревшую необходимость изучения минного дела в самых широких масштабах, начальник эскадры броненосных судов Балтийского флота вице-адмирал Г.И. Бутаков написал на имя управляющего Морским министерством рапорт (№ 144 от 24 апреля 1873 г.), в котором указал следующее: «Возрастающее военно-морское значение мин и недостаток офицеров, знакомых с ними, делают спешно необходимыми все меры, способные содействовать быстрейшему освоению наших офицеров с устройством и употреблением мин. На этом основании я полагал бы, между прочим, весьма полезным предложить Комитету морских учебных заведений ввести в число учебных предметов Морского и Технического училищ морское минное искусство». Однако рассмотрение рапорта Комитетом морских учебных заведений затянулось на год. Процесс создания новой самостоятельной системы минных учреждений и определение в ней места и задач, которые будут решать Морское и Техническое училища, был длительным.
В результате обмена мнениями представителей высшего Российского военно-морского командования по вопросу преподавания минного искусства в Морском училище победила точка зрения контр-адмирала К.П. Пилкина, высказанная им в «Проекте положения о минном учреждении»: «В Морском училище достаточно знакомить воспитанников с минами настолько, чтобы им при выходе во флот были известны цель и существование мин».
Изучив содержание рапорта вице-адмирала Г.И. Бутакова, Комитет морских учебных заведений с учетом реализуемых уже на практике шагов по созданию самостоятельной организационной структуры минного дела, постановил следующее: «Признавая весьма важное значение, которое имеет минное искусство в применении к морскому делу, необходимо дать возможность морским офицерам подробно познакомиться с этим предметом. Принимая во внимание, что предмет этот до сих пор весьма мало разработан и что еще у нас нет никакого руководства, которым могли бы пользоваться преподаватели для ознакомления с этим делом воспитанников морских училищ, необходимо дождаться более подробной разработки этого предмета для введения его в курс морских училищ. Но для того, чтобы дать морским офицерам хотя краткое понятие об устройстве и употреблении мин, ввести теперь же в училищах краткое изложение устройства и употребления мин, но не как самостоятельного предмета, а как части морской артиллерии или тактики. Соединение же этого предмета с тактикой или артиллерией предоставить усмотрению начальников училищ».
Копия данного постановления (№ 20 от 10 мая 1874 г.) была направлена в канцелярию Морского училища специальным письмом № 238 от 14 июня 1874 г.
Таким образом, благодаря усилиям вице-адмирала Г.И. Бутакова и контр-адмирала К.П. Пилкина, а также поддержке их инициатив прогрессивными офицерами, адмиралами и генералами Морского ведомства, было принято решение о преподавании курса минного искусства в Морском училище.
После получения постановления Комитета морских учебных заведений, утвержденного Морским министерством, командование Морского училища организовало подготовку к прохождению курса минного искусства воспитанниками. Занятия по минному искусству планировались только для воспитанников выпускного курса. С этой целью начальник училища контр-адмирал А.П. Епанчин принял решение «уделить от преподаваемой в училище дисциплины „Эволюция морских судов" несколько часов с добавлением одночасового урока в неделю во внеклассное время» для изучения минного дела.
Так как в училище специально подготовленного преподавателя минного искусства не было, преподавание данной дисциплины было возложено на лейтенанта Н.Н. Азарьева в дополнение к читаемому им курсу физики. Лейтенант Н.Н. Азарьев не был минным офицером, однако, закончив курс в двух академиях и будучи весьма грамотным, хорошо подготовленным по своему предмету педагогом, мог успешно справляться с задачей обучения воспитанников минному искусству в соответствии с требованиями, которые предъявлял флот к училищу по данной дисциплине.
Для определения структуры предмета, выделения основных тем и вопросов, необходимых для изучения воспитанниками училище, Н.Н. Азарьев разработал первую учебную программу данной дисциплины, действовавшую в качестве рабочего документа на протяжении пяти лет, до 1880 г. Программа содержала краткий исторический очерк о развитии минного искусства с древних времен до описываемого момента, сведения о взрывчатых составах, применяемых в минном деле, а также о назначении, устройстве, действии, особенностях эксплуатации пиротехнических, гальванических, гальванических самовзрывчатых, подвижных мин и их составных элементов.
Согласно распоряжению управляющего Морским министерством занятия по минному искусству в Морском училище должны были начаться с октября 1875 г.
ПРОГРАММА МИННОГО ИСКУССТВА
(Действовала в период 1875—1880 гг.)
1. Цель употребления подводных мин и краткий исторический очерк минного дела,
2. Взрывчатые составы, пригодные для мин, и явление подводного взрыва пороха.
3. Действие взрыва на судно. Наивыгоднейшее положение мины в момент взрыва относительно судна. Глубина, на которой следует ставить мины.
4. Разделение мин по способам употребления и воспламенения.
5. Общее понятие о пиротехнических минах. Удобства и неудобства употребления их.
Гальванические мины
6. Приборы, употребляемые для взрыва гальванических мин. Сравнение этих приборов.
7. Проводники, устройство их, проба и боковое сообщение.
8. Запалы, подразделение их. Устройство платинового запала и его проба.
9. Устройство пробкового запала и его проба.
10. Общее устройство гальванических мин, взрываемых по воле наблюдателя.
11. Соображения, на основании которых у нас предпочтительно употреблять плавучие самовзрывчатые гальванические мины.
Плавучие гальванические самовзрывчатые мины
12. Корпуса для этих мин. Плавучесть, груз и трос. Соединительные приборы или замедлители.
13. Способы установки мин для действия, расстояние между минами, расположение проводников и разъединителей.
14. Проба корпуса мин и снаряжение.
15. Погрузка мин с проводниками в воду.
16. Гальваническая батарея для минной сети.
17. Испытание исправности установленной сети мины.
18. Вынимание мины из воды. Удобства и неудобства гальванических мин вообще.
Подвижные мины
19. Общее понятие о дрейфовых и самодвижущихся минах.
20. Судовые мины и способы их употребления.
21. Откидные мины.
22. Буксируемая мина Гарвея.
23. Выдвижные мины.
24. Вооружение шлюпок минами,
25. Способы для защиты судов от мин.

Чтение курса «Минное искусство» в Морском училище началось в октябре 1875 г. вводным циклом занятий по истории минного оружия. Для проведения занятий по минному искусству выпускная рота делилась на две учебные группы, с каждой из которых проводилось отдельно одночасовое занятие в неделю.

 Отправлено: 16.05.08 15:59. Заголовок: Основным видом учебн..

Основным видом учебного занятия по минному искусству был урок. В ходе урока преподаватель проверял качество усвоения воспитанниками предыдущего учебного материала и их подготовку к занятию методом письменного или устного опроса, затем объяснял новый материал и проверял степень его усвоения контрольным опросом, после чего выдавал им задание для самостоятельной подготовки.
Необходимо отметить, что описание мин и минных приборов, руководств, учебных пособий, теоретического курса дисциплины в училище еще не было, поэтому воспитанникам приходилось вести подробные конспекты учебных вопросов, излагавшихся преподавателем на уроках.
Весной 1876 г. среди прочих выпускных экзаменов воспитанники Морского училища держали испытание и по минному искусству.
Начиная с июня 1876 г. на Балтике систематически проводились учебные постановки минных заграждений во всех четырех районах силами созданных минно-заградительных групп. При этом особое внимание уделялось отработке взаимодействия корабельных групп с береговыми минными организациями в период получения мин и погрузки их на носители; слаженности действий экипажа судна (плавсредства) в процессе маневрирования для постановки минного заграждения и в момент непосредственной постановки мин; правильности и быстроте выполнения судовыми минными отделениями операций приготовления и постановки мин.
Минные отделения как новые специальные внутрикорабельные формирования были созданы для содержания, подготовки к действию и боевого применения минного оружия и вооружения кораблей, судов и плавсредств флота. Первые минные отделения были организованы на паровой лодке «Опыт», канонерских лодках и мониторах эскадры броненосных судов Балтийского моря. Ядром этих формирований были выпускники минной школы нижних чинов, которые начиная с лета 1875 г. регулярно пополняли экипажи кораблей и судов флота. Руководили подготовкой минных отделений, как правило, специально подготовленные офицеры, прошедшие курс обучения в минных офицерских классах.
По мере проведения флотом учебных мероприятий, связанных с подготовкой и применением разного рода мин, все более ощущалась потребность в переоборудовании и приспособлении к действию ими все большего количества кораблей и судов, а это, в свою очередь, создавало необходимость создания отдельной системы минной подготовки на флоте.
Для решения вышеуказанных задач приказом генерал-адмирала № 119 от 4 декабря 1876 г. на флоте была учреждена должность флагманского минного офицера.
Эти серьезные изменения, связанные со значительным совершенствованием организации минного дела на флоте привели в скором времени к весьма ощутимым результатам. Уже в июне 1876 г. минная постановка, осуществленная с лодки «Опыт» при использовании на ней новых приспособлений для бросания гальванических мин, дала значительно лучшие результаты: было поставлено 5 мин в течение 25 минут (вместо 1 мины за 20 минут при ранее выполнявшейся постановке).
Высоких результатов добились минеры броненосной эскадры Балтийского моря, осуществлявшие минную подготовку под руководством и при непосредственном участии вице-адмирала Г.И. Бутакова. Летом 1877 г. канонерские лодки эскадры, обследовав все подходы кронштадтского рейда для мониторов и лодок с минными баржами, обозначили эти подходы вехами и створами, а затем буксировали учебные баржи с минами к местам заграждений и обратно. Из команд шести мониторов было организовано три отделения для постановки минных заграждений и четвертое — от двухбашенной лодки «Смерч».
Каждое из этих отделений вместе с переменной саперной командой ставило заграждения на Северном фарватере до тех пор, пока все не выучились расставлять 10 мин (с гальванической проверкой) за установленное время — в промежутке от одного до полутора часов, что позволило обеспечить скорость постановки всех минных заграждений в Кронштадте в среднем за 30 рабочих часов.
В ходе этих учебных постановок вице-адмирал Г.И. Бутаков вместе с саперным поручиком Головкиным, при содействии контр-адмирала К.П. Пилкина разработали и распечатали в типографии штаба правила для расстановки мин, позволяющие быстро обучать новые минные отделения устройству минных заграждений.
Практика действия минами в период русско-турецкой войны 1877—1878 гг. выявила недостатки, связанные с нехваткой минных специалистов всех звеньев. Тем самым война подтвердила необходимость и своевременность организации специализированных минных учебных заведений, показав, сколь еще недостаточно развита система обучения минному делу в России.
Так, на 29 пароходов и 15 паровых катеров Черноморского флота, оборудованных перед войной для действия минами, было прислано из Кронштадта только 7 минных офицеров и 29 минеров, которых не хватало для управления минными принадлежностями на всех этих судах.
Главный командир Черноморского флота в рапорте № 6226 от 11 декабря 1876 г., поданном на имя управляющего Морским министерством, просил о направлении в Николаев 16 минеров и позже депешей от 26 декабря 1876 г. — еще 2 минных офицеров и, по крайней мере, 9 человек минеров. Очередная просьба о командировании на Черноморский флот еще 22 минеров из Кронштадта следовала рапортом от 12 января 1877 г., однако минных специалистов, даже с прибытием требуемых, катастрофически не хватало.
Главный командир Черноморского флота вынужден был организовать минные матросские классы в Николаеве, Севастополе и Керчи для того, чтобы познакомить по возможности большее число матросов, хотя бы поверхностно, с минным делом. В Николаеве обучение матросов под руководством мичмана Залесского шло довольно успешно. Однако эти минные классы, не имевшие ни специально подготовленных опытных преподавателей, ни материальной базы обучения, не в состоянии были подготовить специалистов для практической минной деятельности флота.
Применение мин противником делало возможной встречу с ними любого российского корабля, судна или плавсредства, что требовало от их экипажей умения правильно маневрировать, уничтожать и разоружать мины противника. Поэтому возникла острая необходимость в организации плановой минной подготовки не только всего действующего военного флота, но и судов, обеспечивающих вспомогательные морские работы и перевозки.
Боевые действия на Дунае и Черном море во время русско-турецкой войны, характеризовавшиеся, в первую очередь, массовым применением русскими морских мин различной конструкции, открыли не только блестящие перспективы развития и применения последних, но и выявили большое количество серьезных недостатков в системе минной подготовки Российского флота.
Как уже отмечалось, одним из самых существенных упущений российского высшего морского командования, допущенных в предвоенный период, была недооценка им необходимости ускоренного развития системы подготовки морских минных специалистов всех категорий.
Уже в начальный период войны, когда особенно сказывалось отсутствие необходимого количества минных специалистов на кораблях и судах действующего флота, российское морское командование пыталось организовать ускоренную подготовку морских минеров, однако большого успеха эта мера не имела из-за отсутствия преподавателей: большая часть хорошо подготовленных опытных минных специалистов участвовала в боевых действиях против кораблей турецкого флота.
С окончанием войны были приняты самые серьезные меры по совершенствованию системы подготовки российских морских минеров с целью укомплектования ими всех кораблей и частей флота, эксплуатировавших морское минное оружие и вооружение.
Среди мер, предпринятых российским военным командованием для развития системы обучения морских минных специалистов, особое место занимал вопрос, связанный с преподаванием минного искусства в Морском училище.
Опыт ведения боевых действий на море, полученный в ходе русско-турецкой войны 1877—1878 гг., полностью опровергал прежний подход морского командования к обучению воспитанников Морского училища минному искусству, в связи с чем требования к их минной подготовке резко возросли. Для выпускников училища уже было недостаточно иметь общие понятия о минах и минном искусстве — они должны были теперь не только знать назначение, устройство, действие и особенности эксплуатации всех образцов мин, принятых на вооружение отечественным флотом, но и уметь практически выполнять работы по их приготовлению, применению, вылавливанию, разоружению, ремонту и переприготовлению к действию.
Для того, чтобы реализовать данные требования, необходимо было:
— разработать новую учебную программу по минному искусству, предполагающую практическое освоение дисциплины;
— расширить учебно-материальную базу училища, пополнив ее необходимыми для обучения образцами минного оружия и вооружения;
— ввести в программу летнего плавания воспитанников на судах учебного отряда Морского училища практические занятия и учения по минному делу.
Первая программа минного искусства, разработанная лейтенантом Н. Азарьевым в 1875 г., действовала в Морском училище до 1880 г.
В 1880 г., руководствуясь возросшими требованиями, предъявляемыми к обучению минному искусству в Морском училище, Николай Азарьев разработал новую учебную программу данной дисциплины.
В отличие от первой программы минного искусства, включавшей общие вопросы по устройству, действию и применению морских мин и предполагавшей ознакомительное изучение предмета, вторая программа содержала краткий исторический обзор применения минного оружия, примеры и анализ минных атак в русско-турецкую войну (1877—1878 гг.), а также разделы, посвященные назначению, устройству, действию и правилам эксплуатации конкретных образцов мин (шестовой, сфероконической, Уайтхеда) и минного вооружения.
По рекомендации минного офицера лейтенанта А. Смирнова и настоятельному требованию контр-адмирала К.П. Пилкина, в 1881 г. впервые в истории Морского училища были спланированы практические занятия по минному делу в период летнего плавания воспитанников на судах учебного отряда Морского училища.
Занятия практическим минным делом должны были проводиться только с учащимися предвыпускного курса, при этом, принимая во внимание экспериментальный характер минной подготовки в период летнего плавания, комитет Морских учебных заведений и командование Морского училища воздержались от требования разработки конкретной учебной программы минной практики.
Опыт практической минной подготовки предвыпускных воспитанников, полученный офицерами училища и командованием Учебного отряда судов, послужил основой планирования минной практики воспитанников училища на период их летнего плавания в 1882 г.
Летом 1882 г. плавание воспитанников предвыпускного курса проходило на судах Учебного отряда училища.
Приказом начальника Учебного отряда судов Морского училища № 64 от 14 июня 1882 г. были объявлены программы практических занятий по минному делу, разработанные минными офицерами отряда для каждой из трех групп предвыпускных воспитанников, с учетом особенностей минного вооружения судов, на которых проходила плавание каждая группа.
Особенностью этих программ было большое количество теоретических вопросов, связанных с изучением физических основ устройства и действия морских мин, их элементов (зарядов ВВ, запальных зарядов, запальных патронов, проводников, замыкателей и т.д.), а также приборов, устройств и приспособлений для проверки, приготовления к действию и действия минами.
Основными среди этих вопросов были: гальванический ток, замкнутая и разомкнутая цепи, действие на магнитную стрелку; электровозбудительная сила и сопротивление току, зависимость от них силы тока; накаливание гальваническим током; взрывчатые вещества, их действия, основы устройства запалов; батарея Грене, пробный элемент Вольта. Программы предполагали, кроме того, практическое выполнение выпускниками отдельных операций проверки и приготовления мин и минного вооружения судов и шлюпок: проверку запальных зарядов; испытание целости проводников, определение мест повреждения их изоляции и излома; проверку упругости буфера цилиндрической мины; переоборудование мины заграждения в бросательную; соединение проводников бросательной мины, заряжание мин заграждения, приготовление мин к взрыву, приращивание проводников и т.д.

 Отправлено: 16.05.08 16:00. Заголовок: Наряду с воспитанник..

Наряду с воспитанниками предвыпускного курса практическое минное дело на период летнего плавания 1882 г. было спланировано и гардемаринам — бывшим предвыпускным воспитанникам 1881/82 учебного года.
Основным руководящим плановым документом, регламентирующим минную практику гардемарин в период их летнего плавания в 1882 г., стала программа практического экзамена по минному делу, разработанная капитаном 1 ранга В.Н. Брылкиным, которая была рассмотрена на заседании комитета Морских учебных заведений 24 мая 1882 г.
Заключение комитета Морских учебных заведений о принятии программы практического экзамена гардемарин, планирующегося в конце их летнего плавания, было утверждено управляющим Морским министерством и передано в Инспекторский департамент для исполнения.
Инспекторский департамент передал приказание управляющего Морским министерством о проведении практического экзамена гардемарин и о принятии к руководству программ экзамена, разработанных капитаном 1 ранга В.Н. Брылкиным, начальнику Учебного отряда судов Морского училища. На основании этого приказа начальник Учебного отряда судов Морского училища издал свой приказ № 50 от 6 июня 1882 г., в котором объявлял гардемаринам о решении командования флота ввести в программу летнего плавания практический экзамен по шести основным морским дисциплинам, среди которых значилось практическое минное дело. Этим же приказом объявлялись к руководству на отряде судов утвержденные управляющим Морским министерством программы практического экзамена по всем шести морским дисциплинам.
Программа практического минного дела, разработанная для гардемарин, в отличие от программ практической судовой минной подготовки воспитанников предвыпускного курса училища, включала в себя только вопросы, связанные с практическим освоением эксплуатации минного оружия и вооружения судов и шлюпок.
Таким образом, планирование аудиторного курса «Минное искусство» было переориентировано на практическое освоение воспитанниками училища конкретных образцов мин, эксплуатируемых в то время флотом.
Тем не менее, необходимо отметить, что учебные программы практического корабельного минного дела, разрабатываемые для прохождения воспитанниками корабельной минной практики в период их летнего плавания на судах учебного отряда Морского училища, и организация их разработки носили ярко выраженный экспериментальный характер и нуждались в дальнейшем совершенствовании, которое выполнялось в последующие годы.
С самого начала преподавания минного искусства в Морском училище начальник училища контр-адмирал А.П. Епанчин всячески содействовал приобретению необходимых для освоения дисциплины минных приборов, узлов, устройств, схем, рисунков и чертежей. В первое время, в связи с тем, что подход к преподаванию минного искусства в училище был общеознакомительным, морское командование не торопилось расширять его учебно-материальную базу за счет новейших образцов минного оружия и вооружения. С изменением взгляда российского морского командования на место Морского училища в общей системе обучения минному делу, было изменено и отношение к вопросам снабжения его материальной частью новейших образцов минного оружия и вооружения.
В 1879 г. в соответствии с учебной программой обучения минному искусству, разработанной лейтенантом Н.Н. Азарьевым, училище получило из довольствующих органов (Кронштадтских минных мастерских и складов, минного кабинета минного офицерского класса), а также приобрело за свой счет от частных производственных организаций следующее минное имущество: батарею Грене в 4 элемента; батарею Лаклонше в 50 элементов; столб Вольты; мину Гарвея с вьюшкой и буксиром; цилиндрическую мину с замыкателем Трумблерга; бросательную мину с буйком; мину судового заграждения; собиратель батарей и коммутатор; чертежи мины Гарвея и цилиндрической мины; доски минного заграждения судов; мины Уайтхеда в натуральную величину и мины судового заграждения.
Но, несмотря на активные действия командования, учебно-материальная база училища все же не удовлетворяла современным требованиям, предъявляемым к обучению минному искусству в рассматриваемый период времени.
Серьезным недостатком состояния учебно-материальной базы училища являлось отсутствие в нем материальной части мины Уайтхеда со всеми необходимыми для ее использования принадлежностями. Мина Уайтхеда, являвшаяся тогда самым современным оружием, приобрела на флоте такое значение, что изучение ее устройства, действия и применения по имеющимся в училище чертежам было совершенно недостаточным для будущих офицеров, а для практического освоения изделия необходима была его материальная часть.
В связи с этим начальник Морского училища контр-адмирал Д.С. Арсеньев, сменивший в 1882 г. на этой должности контр-адмирала А.П. Епанчина, возбудил ходатайство перед управляющим Морским министерством о доставлении в училище мины Уайтхеда со всеми необходимыми принадлежностями. При активном содействии контр-адмирала К.П. Пилкина разрешение управляющего Морским министерством было получено, и в декабре 1882 г. мина Уайтхеда была доставлена в Морское училище. Правда, она была неисправна и разукомплектована, а пушка Уайтхеда (выбрасывающий минный аппарат) и насос для нагнетания воздуха отсутствовали вообще, поэтому освоение мины Уайтхеда воспитанниками продолжалось в основном по чертежам, схемам и рисункам.
Таким образом, следует отметить, что в рассматриваемый период учебно-материальная база минного искусства как учебной дисциплины, преподававшейся в Морском училище, была значительно расширена, однако еще очень далека от такого состояния, которое полностью удовлетворяла бы потребности нового аудиторного минного курса.
Обучение минному искусству воспитанников училища, начиная с осени 1875 г. и до 1879 г., проводилось в описательной форме. Преподаватели подробно объясняли назначение, устройство и действие мин, используя имеющиеся чертежи и рисунки. Руководства, учебники и учебные пособия по минному искусству в училище отсутствовали. Лейтенант Н.Н. Азарьев при подготовке к занятиям пользовался вышедшим в 1876 г. «Руководством по минному искусству в применении его к подводным оборонительным минам и гидротехническим работам» М.М. Борескова, разработанным для обучения слушателей минного офицерского класса.
«Руководство» состояло из двух разделов. Первый раздел «Минные заряды и судовые мины» содержал подробные сведения о назначении, устройстве, действии и правилах эксплуатации минных зарядов ВВ, запалов, запальных зарядов, батарей и проводников. Второй — «Судовые мины» — содержал сведения о назначении, устройстве, действии и правилах эксплуатации мин Гарвея, судового заграждения, шестовой и бросательной минах, а также судовых минных приспособлений, гальванических корабельных приборов и устройств. В этот же раздел вошли правила и организация постановки и снятия минных заграждений, особенности эксплуатации судовых мин на шлюпках и миноносцах. К «Руководству» Э.Н. Щенсновича прилагалось 192 чертежа мин, минного вооружения и их элементов.
В 1879 г. вышли «Краткие записки о судовом минном деле», разработанные лейтенантом В.К. Витгефтом, которые служили до осени 1881 г. основным учебным пособием для воспитанников училища в часы самостоятельных занятий.
Лейтенант Н.Н. Азарьев при подготовке к занятиям часто использовал «Руководство для нижних чинов минной школы», составленное минным офицером К. Тикоцким и изданное в 1879 г. Пособие состояло из четырех частей. Первая часть − «Магнетизм, электричество, гальванизм», вторая − «Взрывчатые вещества, запалы, мины и проводники», третья и четвертая — «Электрическое освещение».
Для обучения воспитанников минному искусству использовались первая и вторая части исправленного и дополненного 2-го издания «Руководства», полученного училищем из минного офицерского класса.
Однако, несмотря на пополнение библиотеки Морского училища руководствами по минному искусству В. Витгефта, К. Тикоцкого и Э. Щенсновича, ни одно из этих руководств не отвечало в полной мере требованиям учебной программы минного искусства в училище. Каждое из указанных учебных пособий по своему изложению, объему материала, терминологии и стилистике учитывало, в первую очередь, специфику каждой конкретной аудитории — корабельных офицеров, минных офицеров, нижних чинов флота: их общий и специальный уровень образования, опыт службы на флоте, специальную подготовку, конкретные цели обучения.
Основными видами учебных занятий по минному искусству были урок и практическое занятие.
Методика проведения урока предполагала опрос воспитанников по ранее пройденной теме с целью проверки ее усвоения, проверку подготовки домашнего задания, объяснение нового материала и контрольный опрос обучаемых. Объяснение новой темы преподавателем производилось в форме рассказа с использованием минных приборов, устройств и приспособлений, а также чертежей и рисунков мин.
Уроки по минному искусству проводились в классных помещениях во внеучебное вечернее время, при этом выпускная (четвертая) рота делилась на две учебные группы, с каждой из которых отдельно проводилось одно занятие в неделю.
С 1877 г. время на проведение одного урока по минному искусству было увеличено с одного до полутора часов. Это изменение явилось результатом возросших требований командования флотом к системе обучения минному искусству в Морском училище.
Минная подготовка воспитанников Морского училища предусматривалась специальным расписанием. В 1878—1882 гг. это было расписание занятий, проводившихся в училище во внеклассное (внеучебное) время. Согласно этому расписанию занятия по минному искусству проводились наряду с такими предметами, как танцы, фехтование, французский язык и т.д. В 1880 г., например, занятия минным искусством, согласно расписанию, проводились два раза в неделю: в понедельник — с 19 ч 15 мин до 20 ч 45 мин и в среду — с 18 ч до 19 ч 30 мин.
Практические занятия по минному искусству проводились в минном кабинете — небольшом специально оборудованном помещении, в котором размещалась материальная часть отдельных образцов мин и минного вооружения, а также приборы, приспособления и инструменты, предназначенные для эксплуатации мин.
Практические занятия минным делом как самостоятельный вид учебных занятий были введены в Морском училище в 1880 г. в связи с изменившимися требованиями морского командования к минной подготовке воспитанников училища. Аудиторная практическая минная подготовка проводилась в соответствии с программой, разработанной лейтенантом Николаем Азарьевым в 1880 г., содержание которой требовало значительного увеличения времени, необходимого для овладения этой дисциплиной. Однако, как уже отмечалось, из-за отсутствия резерва учебного времени занятия практического минного цикла проводились в вечернее время из расчета —два полуторачасовых занятия в неделю. При этом бюджет времени дисциплины оставался без изменения.

 Отправлено: 16.05.08 16:01. Заголовок: В минном кабинете од..

В минном кабинете одновременно могло находиться не более 7—8 человек — преподаватель с инструктором и шесть воспитанников, поэтому для прохождения всеми воспитанниками практического аудиторного минного цикла они были разделены на группы (отделения) по 5—6 человек в каждой. Таким образом, из воспитанников выпускной роты было организовано 10 учебных групп.
Естественно, что количество практических занятий по минному делу при такой организации было крайне недостаточным для привития обучавшимся даже самых простейших практических навыков в эксплуатации мин и минного вооружения, что и было отмечено членом выпускной экзаменационной комиссии — представителем флота по минной части лейтенантом Александром Смирновым, присутствовавшим на выпускном экзамене по минному делу весной 1880 г.
Особое мнение о необходимости расширения цикла практических занятий высказал в своем отзыве присутствовавший на этом экзамене заведующий минной частью на флоте контр-адмирал К.П. Пилкин, который, в частности, отметил: «Познания воспитанников, нередко прекрасные по повествовательному изложению, обнаруживают полное незнакомство с практической частью и неумение сделать или даже показать на деле то, что он за минуту так превосходно изложил в рассказе. Я полагаю, что преподавание минного искусства по преимуществу практическим путем не только облегчает несравненно труд воспитанников, но и послужит непременно к пользе дела».
В целях повышения уровня практической минной подготовки воспитанников командование Морского училища приняло решение об увеличении количества практических занятий по минному делу. Однако выполнить эту задачу было не так-то просто — все дневное (учебное) время воспитанников было занято изучением «основных» учебных дисциплин. Резерва учебного (дневного) времени у командования училища не было. Поэтому для более близкого знакомства обучавшихся с минным делом с ноября 1881 г. в училище были организованы ежедневные практические занятия внеклассного времени.
До указанного момента бюджет времени всей аудиторной минной подготовки (и теоретического курса и цикла практических занятий) предусматривал всего лишь одно занятие на каждого воспитанника в неделю. Однако это было выполнимо только для теоретического курса — уроков, которые проводились в классных помещениях. Что же касается практических занятий воспитанников, то ввиду малых размеров минного кабинета невозможно было проводить их со всей полуротой сразу, а вынужденное в связи с этим разделение ее на группы привело к тому, что каждый обучавшийся присутствовал в течение учебного года всего на 5—6 занятиях.
Введение командованием училища обязательных ежедневных практических занятий по минному делу помимо двух еженедельных, теперь уже только теоретических занятий, позволило значительно улучшить качество практической минной подготовки и всего аудиторного минного курса в целом, предоставив возможность каждому выпускному воспитаннику присутствовать хотя бы на одном занятии по минному делу еженедельно.
Практические занятия по минному делу проводились группами по 5—6 воспитанников в каждой, под руководством преподавателя минного дела училища лейтенанта Николая Николаевича Азарьева и при непременном содействии минного унтер-офицера.
Методика проведения практических занятий была следующей: на построении группы преподаватель доводил до воспитанников тему, цель и организацию проведения занятия, после чего непосредственно переходил к проведению занятия. Учащимся разъяснялась необходимость и последовательность выполнения практических операций, составляющих тот или иной эксплуатационный процесс (техническое обслуживание, проверку исправности отдельных минных узлов и приборов, приготовление мин к постановке и их разоружение). По ходу объяснений преподавателя воспитанники записывали основные эксплуатационные требования, правила, особенности выполнения той или иной практической операции в тетради по минному делу, которые им для этого выдавались специально администрацией училища.
После ознакомления обучавшихся с теоретической стороной преподававшейся темы минный унтер-офицер поочередно демонстрировал им необходимые для отработки практические операции на материальной части мин и их элементов. При этом преподаватель обращал внимание воспитанников на особенности выполнения тех или иных приемов операции, разъяснял, к чему могут привести нарушения или неточности при их выполнении.
После демонстрации каждой практической операции унтер-офицером воспитанники повторяли ее самостоятельно, под контролем преподавателя или унтер-офицера.
По окончании выполнения данной операции каждым воспитанником группы преподаватель указывал на его ошибки и, если позволяло время, требовал повторения выполнения операции. При удовлетворительном выполнении данной операции всеми воспитанниками группы следовало практическое освоение следующей эксплуатационной операции. После того как каждая операция данного эксплуатационного процесса была освоена воспитанниками, группа переходила к практической отработке всего эксплуатационного процесса в комплексе.
Несмотря на все старания командования и преподавателей Морского училища в описываемый период организовать процесс обучения минному искусству в соответствии с требованиями практического освоения предмета, частная методика дисциплины и методика проведения учебных занятий носили незавершенный, часто экспериментальный характер и нуждались в дальнейшем совершенствовании и развитии.
Методика проведения учебных занятий теоретического аудиторного минного цикла (уроков) предусматривала значительные затраты времени, отводившегося преподавателем на проверку усвоения воспитанниками пройденного материала и подготовки их к занятию. Практическое же освоение минного искусства, в соответствии с программой дисциплины, требовало значительной конкретизации, детализации и углубления теоретических знаний воспитанников о минном оружии.
Так как времени, отведенного на изучение минного дела, было явно недостаточно, преподаватели вынуждены были изменять методику проведения урока, значительно сокращая время, отводившееся на опросы и контрольные проверки усвоения воспитанниками пройденного и текущего материала, в пользу новой, изучавшейся на занятии темы. В результате этого к концу 1882 г. уроки, на которых преподаватель минного искусства объяснял воспитанникам новый теоретический материал, все более изменялись организационно и методически, постепенно приобретая лекционную форму. Впоследствии, к 1885 г., все теоретические занятия по минному искусству стали делиться на теоретические уроки-лекции и уроки-контрольные занятия, которые предусматривали проверку усвоения воспитанниками теоретического материала, прослушанного ими на уроках-лекциях. В период 1880—1882 гг. урок по минному искусству содержал элементы и контрольного занятия, и лекции.
Методика практического занятия также претерпевала качественные изменения: от выполнения отдельных нетрудоемких эксплуатационных операций (проверка и сращивание проводников, сборка и разборка батареи Грене), практиковавшихся при прохождении общеознакомительного курса минного искусства, воспитанники перешли к поэтапному освоению отдельных эксплуатационных процессов в комплексе (таких, например, как приготовление или разоружение мины Уайтхеда).
При прохождении воспитанниками Морского училища аудиторного минного курса большое значение придавалось самостоятельным занятиям, являвшимся важным элементом минной подготовки. Самостоятельные занятия воспитанников проводились во внеучебное, вечернее время, которое начиналось с 17 часов.
Следует заметить, что, кроме приготовления уроков (самостоятельных занятий), во внеучебное время проводились занятия по некоторым дисциплинам (таким как французский язык, фехтование, танцы, физическая подготовка), а также практические занятия по отдельным предметам, изучавшимся в учебное дневное время.
Таким образом, к концу рассматриваемого периода в результате работы командования и преподавателей Морского училища по ориентации учебного процесса на практическое освоение минного дела обозначились пути развития частных методик аудиторного курса минного искусства и методик конкретных видов учебных занятий, составляющих данный курс.
Аудиторный курс минного искусства в морском училище заканчивался выпускным экзаменом.

 Отправлено: 16.05.08 16:01. Заголовок: Обязательный выпускн..

Обязательный выпускной экзамен по минному искусству как самостоятельной отдельной дисциплине был введен в Морском училище в 1878 г. во время русско-турецкой войны приказом управляющего Морским министерством. Весной 1878 г. выпускная экзаменационная комиссия под председательством вице-адмирала В.А. Стеценкова приняла у выпускников первый в истории Морского училища экзамен по минному искусству. С этого момента экзамен по минному искусству навсегда вошел в состав выпускных экзаменационных дисциплин Морского училища.
Для проведения выпускных экзаменов в Морском училище каждый год приказом управляющего Морским министерством назначалась выпускная экзаменационная комиссия, в состав которой назначались офицеры действующего флота и береговых организаций Морского ведомства.
Выпускная экзаменационная комиссия делилась на подкомиссии по предметному признаку. В качестве экзаменаторов в подкомиссию входили: преподаватели Морского училища, знавшие данный предмет, но не преподававшие его в экзаменовавшемся классе, представители флота по данной конкретной специальности, а также преподаватель вынесенной на экзамен дисциплины, который обязан был присутствовать на экзамене каждой обучаемой им учебной группы (класса).
В минную экзаменационную подкомиссию в описываемый период входили: член выпускной экзаменационной комиссии — представитель действующего флота по минной части, как правило, корабельный минный офицер; экзаменаторы: преподаватель минного дела в Морском училище лейтенант Н.Н. Азарьев, преподаватели училища, знакомые с минным делом, но преподававшие другие дисциплины.
Выпускная экзаменационная сессия в Морском училище длилась в среднем 6 недель, начинаясь в марте и заканчиваясь в конце апреля или начале мая.
Расписание выпускных экзаменов предусматривало сдачу сессии каждым классом в отдельности и определяло последовательность экзаменационных испытаний для каждого из них.
В работе минных подкомиссий, принимавших выпускные экзамены по минному делу у воспитанников на протяжении всего рассматриваемого периода, принимали участие представители действующего флота по минной части — заведующий минной частью на флоте контр-адмирал К.П. Пилкин, минные офицеры капитан-лейтенант Карл Тикоцкий, лейтенанты Александр Смирнов и Густав Шмидт и преподаватели и офицеры Морского училища — лейтенанты Николай Азарьев и Даниил Барташевич, мичман Владимир Матвеев.
Экзамены по минному искусству проводились по билетам, которые содержали все вопросы программы. Билеты выдавались экзаменующемуся одним из членов комиссии. Отвечать приходилось либо по всем вопросам билета, либо только по тем, которые комиссия назначала, но в любом случае количество вопросов было не менее трех из разных разделов программы. Кроме вопросов из выданного билета, комиссия могла предложить экзаменовавшемуся вопросы из других билетов.
Ответ воспитанника по каждому из заданных ему вопросов слушали все члены комиссии, и каждый оценивал его отдельно от других экзаменаторов. Результат ответа оценивался в 12-балльной системе. По окончании экзамена на основании оценок, поставленных экзаменаторами (каждым индивидуально) за ответ, по каждому вопросу билета выводился средний балл, а затем — общий средний балл, являвшийся оценкой за устный экзамен. Оценка объявлялась воспитаннику одним из экзаменаторов сразу же после его испытания.
Кроме вопросов билета, испытуемому могли быть предложены дополнительные задания (задачи, вычисления), предусматривавшие письменный ответ. В этом случае письменная работа проверялась двумя экзаменаторами. Оценка за письменную работу объявлялась одним из проверявших ее экзаменаторов сразу после проверки.
Баллы за устный экзамен, письменные работы, а также среднегодовой балл по минному искусству, выводившийся как среднее арифметическое из оценок, полученных воспитанниками за ответы на уроках и выполнение заданий на практических занятиях, вносились в экзаменационные списки.
Окончательное же решение о выставлении итогового балла по каждой экзаменационной дисциплине, в том числе и по минному искусству, принималось на учебно-воспитательном совете Морского училища. На заседании учебно-воспитательного совета, посвященном рассмотрению итогов выпускных экзаменов и проходившем в апреле, присутствовали: начальник Морского училища, инспектор классов, все преподаватели и воспитатели (командиры рот, старшие и младшие отделенные начальники).
Для определения индивидуальной итоговой оценки воспитанника по каждой из выносившихся на выпускной экзамен дисциплине, в том числе и минному искусству, заслушивался преподаватель этой дисциплины. Так, преподаватель минного дела в своем выступлении поочередно по каждому выпускнику докладывал на заседании совета о результатах корабельной минной практики на предвыпускном курсе, сообщал среднегодовой балл и оценки за выпускной экзамен, а также излагал свое мнение о минной подготовке данного воспитанника и выставлении ему итоговой оценки по дисциплине. Конечное решение об оценке выпускника принималось голосованием всех присутствовавших на учебно-воспитательном совете.
Такая система определения итогового результата по каждому экзаменационному предмету в достаточной степени исключала возможность случайности и субъективного подхода в оценке подготовленности воспитанников училища по минному искусству.
По окончании приема экзаменов каждый член выпускной экзаменационной комиссии, представитель действующего флота или береговой организации Морского ведомства, должен был написать отзыв о результатах проведения экзамена по контролируемой им дисциплине. Отзыв подавался на имя председателя выпускной экзаменационной комиссии и содержал подробный анализ ответов выпускников, замечания о сильных и слабых сторонах их подготовки, а также выводы и рекомендации по улучшению системы обучения данной дисциплине. На основании этих отзывов председатель комиссии писал отчет о результатах выпускных экзаменов в Морском училище на имя управляющего Морским министерством.
Управляющий Морским министерством, внимательно изучив содержание отчета, со своими замечаниями и указаниями направлял его в комитет Морских учебных заведений для выработки последним конкретных решений по устранению замечаний экзаменационной комиссии и совершенствованию системы обучения конкретных дисциплин.
Для объективной оценки роли преподавателя в учебном процессе, выявления фактического состояния системы преподавания учебных дисциплин и определения путей дальнейшего ее развития к началу 80-х гг. обязательным требованием для председателей экзаменационных комиссий стало требование ознакомления преподавателя каждой конкретной дисциплины, выносимой на выпускной экзамен, с содержанием отзыва, составленного представителем флота — членом экзаменационной комиссии, принимавшем участие в приеме экзаменов по этой дисциплине. Изучив содержание отзыва, преподаватель обязан был письменно изложить свое мнение о результатах сдачи экзаменов, системе экзаменования, недостатках в системе обучения и их причинах, путях улучшения качества проведения учебных занятий. Мнения преподавателей, оформленные документально, принимались во внимание управляющим Морским министерством при изучении материалов отчета экзаменационной комиссии и хранились подшитыми вместе с другими отчетными экзаменационными документами.
Один экземпляр отчета экзаменационной комиссии отсылался в адрес начальника Морского училища для ознакомления с ним командования и преподавателей училища.
Отчет председателя экзаменационной комиссии рассматривался на очередном заседании комитета Морских учебных заведений. При этом, в случае необходимости, на заседание приглашались: начальник Морского училища, старший специальный начальник (заведующий минной частью на флоте) и преподаватели, ведущие курс данной дисциплины в училище.
Такая система контроля состояния учебного процесса по минному искусству со стороны Морского министерства имела свои положительные и отрицательные стороны.
Анализ результатов работы выпускной экзаменационной комиссии по ее материалам (заключению, отзывам ее членов — представителей действующего флота по минной части, мнениям преподавателя минного искусства на их отзывы, а также оценкам, полученным на экзаменах выпускными воспитанниками) позволял морскому командованию определить степень соответствия минной подготовки выпускников Морского училища требованиям, предъявляемым к ней флотом.
Слабым звеном системы контроля Морского министерства являлась низкая ее оперативность в вопросах устранения недостатков, мешавших совершенствованию процесса обучения минному искусству.
В 1879 г. выпускная экзаменационная комиссия под председательством вице-адмирала В.А. Стеценкова, руководствуясь изменившимися требованиями к минной подготовке выпускников училища на флоте, подвергла серьезной проверке не только знания экзаменующихся, но и всю систему обучения минному искусству в училище.
Член выпускной экзаменационной комиссии, минный офицер лейтенант Александр Смирнов в своем отзыве о результатах экзаменов выпускников Морского училища по минному искусству указывал на ряд крупных недостатков в их специальной подготовке: слабых, поверхностных и отрывочных понятиях о минном деле большинства из них; часто полном отсутствии представления о том, о чем сами только что рассказывали; крайне низком уровне практической подготовки и, как результат этого — недостатке практических навыков эксплуатации минного оружия и вооружения. Кроме того, им отмечалось отсутствие в училище материальной части отдельных образцов мин и специально разработанного курса минного дела.
Совершенствование системы обучения минному искусству лейтенант А. Смирнов рекомендовал начать с выработки новой программы дисциплины, исключив из нее все, не имеющее существенного значения (например, вопросы по гальванизму перенести из программы минного дела в программу физики, где они могли бы изучаться более обстоятельно).
Отчет председателя выпускной экзаменационной комиссии вице-адмирала В.А. Стеценкова за 1879 г. сыграл определяющую роль в развитии системы обучения минному делу в Морском училище. Его материалы, касавшиеся преподавания минного дела, вызвали острые споры и обсуждения в различных инстанциях Морского ведомства на разных уровнях.
Комитет Морских учебных заведений, куда отчет был передан на рассмотрение, своим решением № 4 от 3 апреля 1880 г. в основном поддержал предложения лейтенанта Александра Смирнова о пересмотре всей методики обучения минному делу в училище.
Командование училища, приняв к исполнению решение Комитета морских учебных заведений, утвержденное управляющим Морским министерством, приступило к его осуществлению, начав с пересмотра программы обучения минному искусству.
Заведующий минной частью на флоте контр-адмирал К.П. Пилкин, считая, что преобразования, касающиеся обучения минному делу в Морском училище, идут крайне медленно и в ближайшее время не выведут дисциплину на уровень современных требований, предложил обучать воспитанников училища по разработанной им программе с необходимым условием, чтобы преподавание возлагалось непременно на минных офицеров, а программа — пополнялась и изменялась в соответствии с развитием минного искусства.
Особенно непримирима была позиция К.П. Пилкина, занятая им в отношении к преподавательскому составу минного искусства: «Преподавать должны не просто образованные и грамотные люди, окончившие несколько академий, а имеющие опыт эксплуатации мин на корабле, ремонтных мастерских».
Все эти предложения были изложены К.П. Пилкиным в письме на имя управляющего Морским министерством, который, подробно изучив соображения контр-адмирала, направил это письмо в комитет Морских учебных заведений для обсуждения и выработки коллективного решения.
Заседание комитета Морских учебных заведений по данному вопросу состоялось 1 января 1880 г. и проходило под председательством адмирала А.И. Зеленого. На нем присутствовали заведующий минной частью на флоте контр адмирал К.П. Пилкин, начальник Морского училища контр-адмирал А.П. Епанчин, а также приглашенный на заседание комитета заведующий минным офицерским классом капитан 1 ранга В.П. Верховской. Управляющий Морским министерством, изучив материалы заседания комитета морских учебных заведений о преподавании минного искусства в Морском училище, включил своим приказом контр-адмирала К.П. Пилкина в состав выпускной экзаменационной комиссии, назначенной для приема выпускных экзаменов у воспитанников Морского училища в текущем 1880 г.

 Отправлено: 16.05.08 16:02. Заголовок: В своем отзыве о рез..

В своем отзыве о результатах экзамена по данной дисциплине, написанном на имя председателя выпускной экзаменационной комиссии, заведующий минной частью на флоте контр-адмирал К.П. Пилкин сделал следующее заключение:
«1. Познания воспитанников, нередко прекрасные по повествовательному изложению, обнаруживают полное незнакомство с практической частью и неумением сделать или даже показать на деле то, что они за минуту так превосходно изложили в рассказе.
Это заставляет полагать, что преподавание минного дела по преимуществу практическим путем не только облегчает несравненно труд воспитанников, но и послужит непременно к пользе дела.
2. Воспитанники должны видеть на судах своего отряда употребление мин, без чего они составляют превратные понятия о маневрировании с ними. Для безопасности могут взрываться одни запалы и мины можно иметь не заряженными.
3. Лицо, преподающее воспитанникам минное дело, должно справляться чаще о сделанных в этом деле изменениях, иначе теряется время на то, что уже выведено из употребления и заменено другими, так, например, в настоящем году преподавалась проводка проводников и употребление приборов в минной боевой рубке уже не тех, которые приняты на предстоящую кампанию на суда флота.
4. Параграфы программы преподавания носят на себе слишком общие названия, желательны более подробные указания на отдельные вопросы.
5. Признавая те требования, которые предъявляются по минному делу в настоящее время к воспитанникам, следует заметить, что большинство экзаменовавшихся имело весьма удовлетворительные познания, многие очень толково отвечали на предлагаемые вопросы».
Таким образом, отмечая несомненные успехи воспитанников училища в освоении ими минного дела (средний балл за экзамен по минному искусству составил 9,79, что по пятибалльной системе оценки соответствовало баллу «хорошо»), заведующий минной частью на флоте, тем не менее, настаивал на изменении всей методики преподавания дисциплины в сторону ее практического освоения. Контр-адмирал К.П. Пилкин порекомендовал начальнику училища просить командование флота о командировании в училище опытного минного унтер-офицера для проведения практических занятий с воспитанниками с использованием материальной части мин, имеющихся в училище.
К началу нового учебного года лейтенант Н.Н. Азарьев разработал новую программу курса минного искусства, предполагавшую освоение дисциплины в основном практическим путем. В дополнение к ней Н. Азарьев разработал программу практических занятий по минному делу.
Обучение минному искусству по новым программам и новой методике началось осенью 1880 г. Занятия проводились по полуротам один раз в неделю по 1, 5 ч во внеучебное время.
Практические занятия с выпускниками с использованием материальной части имеющихся в училище мин проводил в соответствии с программой унтер-офицер П. Виноградов.
Очередная выпускная экзаменационная комиссия, работавшая в Морском училище под председательством вице-адмирала П.Ю. Лисянского в марте—апреле 1881 г., сделала следующее заключение о результатах сдачи экзаменов по минному искусству и состоянию преподавания его в училище:
«1. Наиболее бы удовлетворяла требованиям науки в пределах возможного для курса училища программа минного дела, по которой читались лекции в Минном офицерском классе.
2. Необходимо заменить устаревшие образцы мин (чертежи и рисунки к ним) новыми образцами, эксплуатируемыми флотом.
3. Комиссия полагает, что полезно было бы, чтобы теория предшествовала практическим применениям научных знаний, имеющим место на отряде судов Морского училища, между тем при настоящей постановке преподавания в училище этого не замечается».
Принимая во внимание то значение, которое приобретало минное оружие, и сознавая острую необходимость, которую флот испытывал в офицерах, практически знающих минное дело, начальник Морского училища контр-адмирал А.П. Епанчин для лучшего ознакомления выпускных воспитанников с минным искусством ввел с ноября 1881 г. ежедневные практические занятия. Очередной выпускной экзамен показал, что мера эта принесла воспитанникам существенную пользу в изучении ими практической стороны минного дела.
Следует отметить, что вышеупомянутые ежедневные практические занятия являлись дополнительной мерой в системе минной подготовки воспитанников училища и проводились помимо плановых учебных занятий в специально отведенное для этого время.
Дальнейшее развитие минного искусства, вызвавшее повышение требований к методике проведения учебных занятий его курса, привело к усложнению учебного процесса освоения минным искусством и обогащению его новыми видами учебных занятий и методами их проведения.
Требования командования флотом к практической минной подготовке выпускников Морского училища могли быть реализованы только в условиях прохождения учащимися плавания на судах действующего флота.
К этому времени воспитанники училища уже проходили судовую практическую подготовку по ряду морских практических дисциплин, таких, например, как «Морская практика», «Корабельная артиллерия», «Кораблевождение», «Пароходная механика» и др.
В 1881 г. в связи с остро назревшей необходимостью, командование флота ввело обязательное практическое обучение воспитанников училища минному делу на судах Учебного отряда в период их летнего плавания.
Основным видом учебных занятий воспитанников по минной подготовке на судах Учебного отряда училища в период их летнего плавания стали практические занятия по минной материальной части. В ходе этих занятий воспитанники не только осваивали устройства и действия минных изделий, но и выполняли отдельные практические операции, связанные с хранением, проверкой и подготовкой мин и их элементов к действию.
Этот ознакомительный цикл занятий минным делом на судах Учебного отряда предшествовал аудиторному курсу минного искусства, который воспитанники Морского училища проходили на последнем году обучения. Аудиторный курс «Минное искусство» заканчивался выпускным экзаменом по данной дисциплине. Выдержавшие выпускные экзамены воспитанники производились в гардемарины, после чего направлялись в свое последнее учебное летнее плавание на судах Учебного отряда.
С момента прибытия гардемарин на суда начинался второй этап судовой практической минной подготовки. Он представлял собой совокупность практических занятий и боевых учений, направленных на формирование у гардемарин практических навыков и умений в эксплуатации ими судовых мин и минного вооружения, а также — в руководстве действиями судовых минных расчетов.
Впервые практическая судовая минная подготовка гардемарин была организована командованием флота в 1882 г., и с этого времени стала обязательным элементом программы их летнего плавания. Летнюю судовую минную практику гардемарин, как и аудиторный курс минного искусства, предполагалось закончить экзаменом, однако в 1882 г. из-за неподготовленности флота к проведению этого мероприятия экзамен был заменен аттестацией гардемарин за период их летнего плавания.
Учебный отряд судов Морского училища ежегодно организовывался командованием флота как временное формирование на период май—сентябрь текущего учебного года. Целью его создания являлось практическое освоение воспитанниками учебного материала по ряду специальных дисциплин. Состав отряда определялся программой плавания, разработанной на основе конкретных задач, отражающих содержание специальных учебных программ по каждой практической дисциплине, и утверждался главным начальником Морского флота и Морского ведомства.
В описываемый период Учебный отряд Морского училища включал в себя винтовые корветы «Аскольд» и «Варяг», парусные корветы «Боярин» и «Гиляк», винтовую лодку «Отлив», парусную яхту «Забава» и тендер «Кадет».
Для проведения учебных занятий с воспитанниками по каждой отдельной дисциплине на период плавания назначались офицеры, служившие на судах отряда.
Общее время пребывания воспитанников училища в летнем плавании ограничивалось тремя месяцами (с конца мая по конец августа), плавание гардемарин продолжалось 4 месяца и заканчивалось в сентябре. Гардемарины выполняли программу летнего плавания отдельно от всех остальных воспитанников училища.
Летнее плавание отряда судов в кампанию 1881 г. выявило много организационных недостатков, связанных в том числе и с практикой минного дела.
Слабость системы практической морской подготовки выпускников училища с особой остротой проявлялась при выпуске гардемарин, которые по окончании летней кампании на судах Учебного отряда производились в мичманы и выпускались на флот, где требования к практической подготовке офицеров по различным отраслям морского военного дела были значительно выше, чем в Морском училище. По этой причине выпускники училища, пришедшие на флот, не были готовы сразу же исполнять обязанности по своим первичным офицерским должностям, а нуждались в «доучивании» под контролем старших офицеров, приобретении тех практических навыков, которые должны были получить еще в училище во время летних кампаний на судах его Учебного отряда.
Для повышения качества летнего плавания гардемарин управляющий Морским министерством генерал-адъютант И.А. Шестаков принял решение об учреждении для них обязательного практического экзамена по всем морским дисциплинам, прохождение которых было предусмотрено учебными программами их летнего плавания в отряде судов Морского училища.

 Отправлено: 16.05.08 16:02. Заголовок: Среди морских практи..

Среди морских практических дисциплин, принятых комитетом Морских учебных заведений для обязательного практического экзамена гардемаринам Морского училища и юнкерам флота по окончании их летней кампании, впервые в истории Морского училища значилось практическое минное дело.
Летнее плавание гардемарин в 1882 г. было закончено аттестацией и производством в мичманы тех из них, кто получил положительный отзыв о практической подготовке от командования Учебного отряда.
Гардемарины, не получившие положительной аттестации за выполнение ими программы летнего плавания, по приказанию управляющего Морским министерством были подвергнуты практическому экзамену по всем шести морским дисциплинам, в том числе и практическому минному делу.
Уровень практической подготовки воспитанников предвыпускного курса и степень усвоения ими теоретического материала систематически контролировались на еженедельных субботних экзаменах, которые проводили по приказанию начальника Учебного отряда судов Морского училища минные офицеры, назначенные для руководства минной подготовкой воспитанников на корветы «Варяг», «Боярин» и «Гиляк».
После преобразования Морского училища в Морской кадетский корпус, а с 1906 г в Морской корпус изучение минного дела в нем проводилось в старшем специальном классе и постоянно продолжало совершенствоваться, подстраиваясь под изменение теории и практики развития минного дела. Свидетельством этого является, например, программа старшего специального класса Морского корпуса, принятая в 1910 году.
Содержание Программы и объяснительной записки к ней свидетельствуют о том, что в обучении минному делу в Русском флоте продолжала сохраняться преемственность как содержательная, так и методическая.
Главным принципом обучения являлось правило – «Учить тому, что необходимо».

интересного чтения
с уважением, АВЩ

 Отправлено: 19.05.08 16:57. Заголовок: АВЩ пишет: воспитан..

АВЩ пишет:

цитата:

воспитанников предвыпускного курса

АВЩ пишет:

цитата:

После преобразования Морского училища в Морской кадетский корпус, а с 1906 г в Морской корпус изучение минного дела в нем проводилось в старшем специальном классе и постоянно продолжало совершенствоваться

Предвыпускной курс это, вероятно, то же, что и старший специальный, т.е. последний год обучения. Получается, что для занятий минным делом воспитанники имели:
1. одно лето практики перед последним годом обучения
2. один год в училище (последний)
3. одно лето после выпуска, т.е. в звании гардемарина, до производства в мичманы

В начале 20 в. производить стали сразу в офицеры - весной, таким образом воспитанники теряли одну летнюю практику для занятий минами - причем наиболее существенную, когда они уже прошли теоретический и практический зимний курс в корпусе (ведь первая практика была до теоретического курса - вероятно чисто ознакомительная). Разве это не было ухудшением?

 Отправлено: 20.05.08 05:11. Заголовок: corp пишет: Предвып..

corp пишет:

цитата:

Предвыпускной курс это, вероятно, то же, что и старший специальный, т.е. последний год обучения.

нет, это предпоследний год обучения. "Крайний" год - выпускной.
corp пишет:

цитата:

В начале 20 в. производить стали сразу в офицеры

вот это, без корабельной практики, и было (ИМХО) ухудшением... прочее - следствием...
с уважением, АВЩ

 Отправлено: 20.05.08 06:00. Заголовок: Л. В. Ларионов о МК ..

Л. В. Ларионов о МК - "... Наказания были - постановка к стулу дежурного по роте офицера, карцер при роте и высшая мера "централка" (карцер в центре корпуса, без дневного света и с особым режимом). До 1900 г. существовали и розги, пороли в бане под барабан. Последняя порка была в 1895 году (Директор адмирал Арсеньев).
Но кто же собственно, воспитывал кадет. Ротные командиры и дежурные офицеры - все попавшие в корпус как негодные для морской службы офицеры или больные. 1895 г. был один дежурный офицер -лейт. Филькович - сумашедший.
Никаким воспитанием, т.е. приготовлением будущего командного состава, они не занимались, да и не могли по своим данным. Они следили лишь за выполнением кадетами корпусных правил. Кадет они не знали и с ними не разговаривали, как в корпусе, так и в плавании. Все обучение кадет было отбыванием номеров. Как правило, кадеты корпуса не любили и недаром существовала прощальная песня с корпусом, куда входила следующие строфы: "Прощай, проклятый желтый дом,
Прощай, собранье флотской рвани,
Глухих, слепых, хромых ослов,
Что нам осталась от отцов".

Это отрывок. В рукописи еще несколько страниц о МК. Если интересно и сразу не кажется, что в 1937 г. по другому нельзя писать, и других воспоминаний быть не могло, то без труда перепечатаю все.

 Отправлено: 20.05.08 12:55. Заголовок: volnoper пишет: Это..

volnoper пишет:

цитата:

Это отрывок. В рукописи еще несколько страниц о МК.

...а нельзя ли, уважаемый корабельный гардемарин, выставить сюда и остальное? И это не важно что 1937 год - кому надо, поймет........

Вот ещё одна старая (и наверное, известная) "Кадеточка"

Кадеточка,
Кадетские мечты
Я водку пью
Я так тебя люблю
За веру крепкую
За любовь мою кадетскую,
За рыдающий гитары звон
И за то, что я влюблен

Забыт ли я
Заброшен, проклят я
Кадеточка,
Не забывай меня...
Мечты кадетские
Жизнь собачья, нравы светские…
Плачут струны,
С ними плачу я,
Где же ты любовь моя?!

С уважением, С

 Отправлено: 20.05.08 15:35. Заголовок: Серж, начало воспоми..

Серж, начало воспоминаний о МК - "Что же представлял собой Морской Кадетский Корпус, который в единственном числе готовил будущие офицерские кадры. До 1880 г. он именовался Морским училищем и хотя с большим разбором все же могли попадать дети морских чиновников и механиков, не потомственных дворян. После процесса народовольцев в котором многие моряки были замешаны было постановлено принимать в Морской Корпус только детей потомственных дворян и морских офицеров. Корпус стал сословно привилегированным закрытым учебным заведением. Преподавательский состав корпуса за малым исключением был отличным (А. Н. Крылов, Бригер, Сухомель, Яцыно, Шульгин, Беспятов). Отчаянно скверно было поставлено преподавание иностранных языков (кто поступал в корпус с знанием их, то забывал) и военно-морских наук: военно-морской истории, тактики и стратегии. Надо отдать должное тому, что выходя из корпуса, каждый морской офицер умел читать научную книгу и имел возможность повысить свои знания. К спорту кадет приручали мало и совсем не учили плавать.
Летом кадеты и гардемарины ходили на 3 месяца в плавание, не дальше Балтийского моря, притом якорных дней было больше, чем ходовых - экономия угля. Отряд морского корпуса весь состоял из парусно-паровых старых судов. Выйдя из корпуса мичман впервые попадал на миноносец, крейсер или броненосец. Во время плавания кадеты видели эти суда только издали.
В корпусе жизнь кадет шла по строгому расписанию, строго было регламентировано чего нельзя делать и за что кадет наказывался...". Затем идет отрывок мною уже отправленный сегодня. Осталось 1, 5 стр. их тоже напечатаю.

 Отправлено: 21.05.08 18:37. Заголовок: Прододжаю печатать ..

Прододжаю печатать о МК после строфы песни - "Директором корпуса с 1895 г. до 1901 г. были адмиралы Арсеньев, показывавшийся часто, но вреднейшим образом влиявший на кадет, Кригер, никогда не показывавшийся и Доможиров почти все время больной в постели.
Довольно много было среди кадет уроженцев прибалтийских губерний, преимущественно баронов. Они держались отдельной кучкой, говорили между собой но немецки и рассчитывали в будущей службе на протекцию "немцев" которые в доминирующем числе занимали должности и в армии и флоте. Выпуски из корпуса были небольшими от 50 до 70 человек. В связи срасширением судостроительной программы, ощущалась нехватка офицеров. С 1898 г. решено было в младшую специальную роту (4 год пребывания в корпусе) принять 50 человек из окончивших курс гимназии, реального училища или сухопутного кадетского корпуса. Сословный признак для их приема был понижен. Сразу же они получили кличку "нигилистов". Все они по возрасту и развитию стали выше тех, кто с младшей роты были в корпусе. Они внесли свежую струю в затхлую атмосферу. Благодаря их влиянию у кадет возникло стремление владеть морской техникой. Выпуск из корпуса 1901 г. был 112 мичманов в возрасте от 18 до 23 лет.". Окончание завтра.

 Отправлено: 21.05.08 19:48. Заголовок: Появилось время и вн..

Появилось время и вновь печатаю о МК - "Кадеты, гардемарины и офицеры того времени были политически безграмотны. Они резко отличались от офицеров восьмидесятых годов. Во-первых, те находясь в Училище Морском (тогда оно не называлось Морским Корпусом) имели связь со студенчеством. Были тогда не только "революционные" "морские офицерские кружки", но и в Училище были проведены политические аресты среди кадет, создавших "Общество Китобоев", как бы для изучения севера, а на самом деле занимавшихся революционными идеями. Некоторый свободный дух проник сквозь толстые и желтые стены б. дворца фельдмаршала Миниха (здание Морского Корпуса) в революционные годы 1905 и 1906 г. Кадеты стали издавать открыто в стенах корпуса журнал "Компас". В №1 (первом) журнала имеется такая фраза: "как чужды мы друг другу, как мало у нас общего, как равнодушно относимся мы к тому, что должно быть нам всего дороже - флоту".
У Ларионова так же в этой рукописи есть его мнение о ТУМВ и его выпускниках. Если будут пожелания то напечатаю.

 Отправлено: 03.06.08 03:50. Заголовок: http://i049.radikal...

Кадет Морского корпуса А. Лебедев. 1899 год. Что о нём известно?