Отправлено: 11.03.10 23:09. Заголовок: Воспоминания участников "холодной войны" (продолжение)
Ветеранов Великой Отечественной встретивших врага в 1941г. среди нас (в широком смысле) почти не осталось. Ветеранов Великой Отечественной войны последних военных призывов - всё меньше и меньше. Но ещё много тех, кто выводил ВМФ СССР в Мировой Океан и несших флотскую службу или служившими военными (военно-морскими) советниками (специалистами) за рубежом в годы холодной войны. Они - среди нас... Сохраним их воспоминания. Ну и -инициатива карается...исполнением. я и начну...
Отправлено: 08.10.11 14:20. Заголовок: на Журавлинном холме
Ув. форумчане, Этот небезызвестный памятник в Варне воздвинут во времена холодной войны, потому и публикую фотографии с него и с его парка именно в этой ветке. Должен сказать, что мэр города знаток русского языка (лично в этом убедился) и любит русских. Потому и при нем памятник несколько реставрировали, парк привели в порядок, регулярно подметают. Некоторые двери замуровали, чтобы укрепить сооружение: Но кто знает кто 23 октября станет новым мэром и будет ли жаловать этот памятник. С другой стороны замечу, что памятник построен на Журавлинном холме. Место прекрасное, в чем можете сами убедится. Это вид с холма на город: но там оползень, и рано или поздно этот ЖБ гигант распадется. Вот и фотографии с теперешнего состояния монумента: От надписи о дружбе почти ничего не осталось: Зато кое-где все еще можно найти графиты: Парк, правда, привели в порядок какой-то мере: Я не уверен, что будущее памятника безметежно. Ведь циклопическое сооружение построено на холме где оползень, о политических ветрах не стану писать. При чем художественные качества монумента желают лучшего (Скульптор Алеша Кафеджийский). Хотя кто знает, что кому понравится. Вот например так представлены советские солдаты и моряки, которые высаживались в Варну в сентябре 1944 г. Но ведь Журавлинной холм не только связан с Советской армией. В 1828 г. на нем был русский император при осаде Варны. Место приметное, так сказать. С уважением! Роберт
Отправлено: 06.11.11 00:32. Заголовок: Б. Ярмолюк. Окончил..
Б. Ярмолюк. Окончил ракетно-артиллерийский факультет Калининградского ВВМУ. Служил на Северном флоте, из них 18 лет на кораблях 7-й Оперативной эскадры: на бпк пр. 61М "Смышлёный", а также на такр "Киров" (переимен. в "Адмирал Ушаков") и "Калинин" (переимен. в "Адмирал Нахимов")
Балтийск
После первого курса в июне 1978 года из Балтийска мы впервые попали на серьезный военный корабль – учебный крейсер проекта 68-бис "Комсомолец" (бывший когда-то "Чкалов"). Всё на крейсере вначале было в диковинку, а потом мы втянулись в корабельный распорядок, узнали, кто такие на флоте "годки", что такое "бачковая" система питания, побегали по тревогам: в носовую часть корабля - по правому борту, а в корму – по левому, окунулись, одним словом, в корабельную службу. Облазили все палубы, отсеки и мачты крейсера, даже из боевого информационного поста (БИП), расположенного в мачте, спускались в пост энергетики и живучести (ПЭЖ) по длиннющему вертикальному трапу. Мы были очень удивлены сохранившимся на корабле медным переговорным трубам между боевыми постами крейсера (аварийная связь). При стоянке на рейде г. Лиепая увидели своими глазами и начали опознавать наши военные корабли по внешнему силуэту. Было очень интересно. В Лиепае ведь стояла (была жива еще в то время) известная бригада эскадренных миноносцев – 36-я брэм, а также находились сторожевые корабли (скр) проекта 50 ("полтинники"), подводные лодки и т.п.
Очень хорошо запомнилась в июле 1978 года практика в полку морской пехоты под Балтийском, высадка нашего курсантского десанта и атака с пулеметом наперевес с холостыми патронами на о. Саарема после перехода на десантных кораблях т. "Джейран" из Балтийска в порт Вентспилс (потом сутки в голове продолжался гул самолетных турбин этих десантных кораблей).
Осенью 1978 году мы, курсанты второго курса на флагмане Балтийского флота - крейсере "Октябрьская революция" (во флотской среде - "Октябрине"), совершили свой первый корабельный поход за границу: из Балтийска в г. Варнемюнде (ГДР – Германская Демократическая республика). Впервые мы побывали за рубежом в том числе на экскурсии в г. Росток, где нам выдали даже немецких денежек, на которые мы накупили копеечных сувениров. Запомнился вход в бухту порта Варнемюнде, когда нас построили на верхней палубе и заставляли приветствовать немецкое население взмахами рук. Кое-кто из наших курсантов не удержался и, вспомнив Великую Отечественную войну, махал немцам кулаком. Старпом крейсера, увидев такую картину, периодически орал в "матюгальник" по верхней палубе: "Кто там машет, е...а мать, кулаком? Население приветствовать рукой!"
Именно из этого небольшого городка Балтийска мы после второго курса в 1979 году уходили в свой первый дальний поход на учебном корабле (ук) "Смольный" вокруг Европы с проходом Ла-Манша и Па-де-Кале - мимо вехи, обозначающей нулевой Гринвичский меридиан, через знаменитый штормовой Бискайский залив, с проходом Гибралтара, Средиземного моря, Босфора и Дарданелл и с заходом в солнечную Болгарию (п. Бургас).
Очень впечатлил нас пролив Ла-Манш тем, что судов в этом проливе примерно как автомобилей на Ленинградском шоссе, такое там исключительно интенсивное движение – для судоводителей это сущее наказание. Однако тогда для нас – курсантов, окончивших всего лишь второй курс, это было определенное развлечение, так как были мы на учебном корабле гостями. Вспомнил я эти прекрасные дни, проведенные в роли пассажира на УК "Смольный", через несколько лет – в сентябре 1985 года, когда большой противолодочный корабль (бпк) "Смышленый" (наш "поющий фрегат", прозванный так американцами за характерный звук авиационных турбин), на котором я служил, после ремонта в Кронштадте, ходовых испытаний и сдачи курсовых задач в Балтийске начал переход на Северный флот. Тогда после прохода Балтийских проливов (Зунд, Скаггерак, Большой и Малый Бельт и т.д.) наш корабль вместо движения вверх и вправо по карте через Северное море в сторону Норвежского и Баренцева изменил курс и пошел влево через Ла-Манш и Па-де-Кале. Вот здесь я, будучи вахтенным офицером, в полной мере ощутил сложность движения через эти проливы, тем более, что наш переход сопровождала характерная английская погода - туман. После 4-х часов вахты на ходовом мостике в этих проливах китель можно было выжимать от пота. А изменение курса было вызвано тем, что на борту нашего собрата - БПК "Стройный", шедшего в длительный поход в Средиземное море, находился командующий Северным флотом, совершавший деловой визит в порт Корк (Англия) и нам необходимо было его забрать для доставки в Североморск. Встретились корабли в Атлантике в назначенной точке и с большими трудностями и поломанными леерными стойками пересадили адмирала к нам на борт, после чего опять полезли в игольное ушко проливов уже в обратном направлении на север.
А в том 1979 году на ук "Смольный" при заходе в Болгарию мы побывали на Златых песках г. Бургаса, куда стремились многие отдыхающие из нашей страны, где нас угостили обедом и огромными очень вкусными персиками. Не думал и не гадал я при входе в Средиземное море через Гибралтар, что много раз мне здесь придется проходить на разных не учебных, а уже боевых кораблях, и что именно здесь в 1990 году с борта тяжелого атомного ракетного крейсера "Калинин" (впоследствии - "Адмирал Нахимов"), несмотря на закрытые двери и люки на верхнюю палубу и дежурство "особиста" и политработников на верхней палубе, вооруженных пистолетами, у нас сбежит (спустится за борт через иллюминатор) матрос из боевой части связи (БЧ-4) и вплавь доберется до Испании, где попросит политического убежища.
Перед переходом наш курс (четыре класса, кстати, скомпонованные после поступления в ВУЗ необычно - по росту) разделили пополам и тех, кто был выше ростом (1-й и 2-й классы) отправили на учебном корабле (ук) "Гангут" из Балтийска вокруг Скандинавии - в Североморск, а более мелким 3-му и 4-му классам повезло больше - на ук "Смольный" из того же Балтийска мы пошли на юг вокруг Европы в Севастополь, откуда в Калининград возвращались на поезде. Особое впечатление в этом походе оставил Стамбул (бывший Константинополь) – столица Турции; пролив Босфор делит его на две части, и всем кораблям приходится проходить под мостами, соединяющими обе половины города. Расстояние до берега совсем небольшое, и это очень впечатляет. Естественно, было сделано очень много фотоснимков.
В этом походе у меня случился конфуз, который вспоминать не очень приятно, но, как говорится, слов из песни не выбросишь. Дело в том, что весь поход мы отнюдь не прохлаждались, а интенсивно занимались штурманской подготовкой (определяли место корабля по солнцу с помощью секстана – "качали солнышко"), вели прокладку курса корабля с учетом ветра и течения, несли корабельные вахты и дежурства. В один из дней в конце похода уже в Черном море при производстве прокладки в учебном классе я минут за 10-15 до окончания занятия рассчитал по скорости корабля и времени конечную точку и завершил прокладку, потом залез в нишу для карт прокладочного стола (места довольно много) и решил там немного прикорнуть. В это время зашел преподаватель и поймал меня спящим. Закончилось это красочным буклетом (боевым листком) с цветным рисунком моего сна, который выпустили местные активисты, и определенными разборками (рисунок храню до сих пор!)
Не забыть и то, как в один из дней похода в Ионическом море нам устроили шлюпочные соревнования и старший нашей шлюпки старший преподаватель кафедры артиллерийского оружия капитан 1 ранга Медведев (по кличке "е...ь так": эти слова он очень любил повторять) разрешил нам искупаться с борта шлюпки, что категорически запрещалось руководством похода, но, правда, при этом пришлось прыгать за борт без плавок, чтобы на корабле не обнаружили наше купание. Кстати, соревнования шлюпок для курсантов 2-го курса Калининградского ВВМУ закончились благополучно, а вот курсанты 4-го курса ВВМУ им С. О. Нахимова (Севастополь), шедшие вместе с нами на "Смольном", "сумели" перевернуть шлюпку, и ее пришлось буксировать к кораблю.
С окончанием плавания на учебном корабле "Смольный" мы основательно "оморячились", побывали, кроме Болгарии, во многих памятных и исторических местах города славы русских моряков - Севастополя и с полным правом и определенной гордостью начали носить на суконках знак "За дальний поход".
Помнятся тяжелые шлюпочные походы на 2-м курсе из Балтийска в поселок Мамоново к границе с Польшей и в Клайпеду с кровяными мозолями на руках от тяжелых весел и ловля рыбы прямо у причала в Клайпеде с помощью "телевизора" на свет прожектора катера "Ярославец".
Не забыть и обучение на ПОКах (учебных катерах) умению управлять катером (кораблем) – воспитание будущих вахтенных офицеров с параллельным ловом рыбы (угрей и т.п.) воровским способом из чужих сетей.
В 1981 году в том же Балтийске на 4-м курсе я проходил практику на сторожевом корабле (скр) "Неукротимый", участвовал в роли дублера командира батареи зенитно-ракетного комплекса "Оса" в ракетной стрельбе. Все мы тогда оказались свидетелями больших и очень серьезных учений ВМФ "Запад-81", когда в Балтийское море на рейд Балтийска пришли корабли с нескольких флотов, в том числе тяжелый авианесущий крейсер Северного флота "Киев". Жаль, что скр "Неукротимый" на данный момент умирает у причала Балтийской ВМБ - и тонул в последние годы, и горел! А его побратим скр "Дружный" стоит у стенки Портхладокомбината в районе Химок под Москвой и тоже ждет своей участи: быть музеем после косметического ремонта или превратиться в утиль. Кстати, с этим кораблем у меня ассоциируются давние курсантские воспоминания. На нашем курсе в моём третьем взводе или классе на ракетно-артиллерийском факультете Калининградского ВВМУ в 1977 году начинал учиться бывший старший матрос из экипажа скр "Дружный" Леня Клопотовский. Так как Леня к тому времени прослужил на флоте уже около 2-х лет, он изображал из себя умудренного опытом "моремана" - на флотском языке "годка". Однако система обучения в военном училище никоим образом не была подвержена флотскому делению на салаг, годков и т.п. Здесь все равны, кроме командиров отделений и заместителей командиров взводов со старших курсов факультета. И вот однажды сразу же после отбоя командир одного из наших отделений с 4-го курса, ложась в постель, негромко сам себе проговорил: "спи, годок, спокойной ночи, ДМБ на день короче". На эту реплику, лежащий на соседней койке Леня Клопотовский сказал: "спасибо, товарищ старшина 2 статьи!" Командир отделения не выдержал такой наглости и тут же поднял Леню и отправил драить палубу в гальюне. А Леня Клопотовский впоследствии не выдержал училищных нагрузок в плане обучения и на втором курсе был отчислен на свой бывший СКР "Дружный", откуда был уволен в запас и уехал в г. Львов .
В Балтийске же я оказался опять уже через несколько месяцев поле окончания училища. Корабль наш "Смышленый" из Североморска отправили в ноябре 1982 года в Кронштадский ордена Ленина морской завод (КМОЛЗ) на ремонт , а Балтийская военно-морская база была как бы "перевалочным пунктом" перед постановкой в завод, где корабли разгружались от всех видов боезапаса (в завод с боезапасом корабли не становились).
Разгрузиться необходимо было быстро, так как сроки постановки в завод поджимали и весь экипаж пахал с утра до вечера. Замполит корабля "сосватал" меня в то время исполнять обязанности секретаря комсомольской организации корабля, и я как гончая собака носился по кораблю и причалу, вынюхивая, где прячутся "годки", отлынивающие от разгрузки снарядов, и объявлял их фамилии по корабельной трансляции. Надо сказать, не всем это нравилось, в том числе и командирам подразделений, но эффект кое-какой был, прятавшихся разгильдяев становилось все меньше.
В один из дней разгрузки ко мне приехала из Калининграда моя знакомая девушка Надя, как потом ее назвали матросы – "красная шапочка" (приехала в головном уборе красного цвета). Причем пришла непосредственно к кораблю к месту разгрузки боеприпасов, как ее пропустили на строгом КПП - непонятно! Это была девушка, с которой у нас все шло к женитьбе, и во время выпуска из училища я познакомил с ее семьей даже свою маму. Маме очень понравились родители Нади – очень простые и открытые люди, корни у которых были в Украине. Впоследствии у нас с Надей не сложились отношения по моей воле, так как мне не понравилась недостаточная ее искренность о своем прошлом. Она скрыла, что была до знакомства со мной замужем, и только моя настойчивость и внутреннее чувство ее неискренности заставили ее все рассказать мне в письме. Я этого не простил. А первым серьезным мотивом, который заставил меня задуматься о характере моей знакомой, был один эпизод, когда мы гуляли в один из вечеров в начале 1982 года рядом с ее домом, и на нас накинулся здоровенный пес, которого выгуливала одна из собачниц. Это была не очень страшная ситуация, в которой я защитил Надю, при этом зубами псины был разорван всего лишь рукав моей форменной одежды - суконки. Меня очень поразила реакция девушки Нади на это событие: она моментально преобразилась из спокойной и нежной дамы в злую и агрессивную фурию с большим обилием непечатных слов в адрес хозяйки собаки. Это меня очень насторожило, мне показалось, что моя знакомая дама прикидывается мирной овечкой до поры до времени, а дальше меня ждут неприятные сюрпризы. В итоге после Балтийска я не вызвал её в Кронштадт и мы разошлись как в море корабли!
Отправлено: 06.11.11 00:40. Заголовок: продолжение Лето 19..
продолжение
Лето 1985 года. Большой противолодочный корабль "Смышленый" после ремонта в течение 2-х с половиной лет в Кронштадском заводе, сияя свежей краской, пришвартовался к причальной стенке в военно-морской базе Балтийск. Опять Балтийск!
Кораблю предстояла загрузка всеми видами боезапаса, много выходов в полигоны Балтийского флота (к мысу Таран) для сдачи курсовых задач, переход в Североморск и дальние походы (боевые службы). Командир Сергей Владимирович и старший перехода на Север заместитель начальника штаба 7-й Оперативной эскадры Северного флота капитан 1 ранга Пыков (исключительно уважаемый офицер в среде офицеров Северного флота, неординарная и, я бы сказал, легендарная личность) на построении экипажа на вертолетной площадке поставили задачи на ближайшие недели и месяцы. В конце командир оставил офицеров и мичманов и предупредил, что смене, которая пойдет на берег, надо быть очень внимательными и осторожными, особенно при посещении "Ржавого якоря" (ресторана "Золотой якорь"), так как в Балтийске "свирепствует" военный комендант (какой то капитан-лейтенант). Мы все прониклись поставленной задачей и вечером, кому положено, пошли на берег. Большинство офицеров и мичманов корабля, несмотря ни на что, оказались именно в этом самом злачном на то время ресторане Балтийска (а их там было всего два – "Золотой якорь" и "Дружба" в местном Доме офицеров). Сошел и командир, но значительно позже и, тем не менее, тоже оказался в "Ржавом якоре". Офицеры и мичманы корабля не преминули упустить такой случай (с командиром выпить!) и начали его угощать от каждого стола. В итоге "капитан" вышел из ресторана в тяжелом состоянии, и качало его примерно как при переходе Северной Атлантикой, а этот гад военный комендант уже подогнал за угол комендантскую машину и запихивал в неё всех, кто появлялся в нетрезвом состоянии в военной форме из ресторана. Командира возмутила попытка какого то капитан-лейтенанта забрать и его – командира корабля в комендатуру. Диалог в сторону коменданта был примерно такой: "Ты кто такой? Что из себя представляешь? Да у меня у причала фрегат веревками привязан! Ты карась еще, чтобы меня учить и сажать на гауптвахту!" Тем не менее, нашего командира "загребли", и он оказался до утра в комендатуре. Офицеры и мичманы, которые не были в "Ржавом якоре", на следующий день возмущались тем, что наши сослуживцы не смогли защитить командира и "отбить" его у комендантского взвода. А капитан 1 ранга Пыков утром съездил в военную комендатуру и привез командира на своей белой "Волге", которую охранял на причале наш корабельный дурачок – старлей Леха Филиппов (был такой "офицер" в ракетно-артиллерийской боевой части). На следующем утреннем построении при подъеме Флага командир опять оставил офицеров и мичманов и сказал: "Товарищи офицеры и мичманы! Я еще раз напоминаю о комендатуре г. Балтийска и посещении "Ржавого якоря", это не слухи, в комендатуру точно забирают!"
Лето 1985 года выдалось для офицеров, мичманов и матросов "Смышленого" довольно жарким, так как после завода (тихого болота) боевая подготовка на корабле велась очень интенсивно. Для перехода на север корабль должен был загрузиться всеми видами запасов, сдать курсовые задачи, выполнить большое количество боевых упражнений (стрельб) в полигонах Балтийского моря у исторического мыса Таран. В это время в акватории Балтийской военно-морской базы находилось очень много кораблей не только Балтийского флота, но и тех, которые готовились к переходам на другие флоты, в том числе и на Тихоокеанский. У противоположного от нас причала стоял новенький эскадренный миноносец (ЭМ) "Осмотрительный" под командованием бывшего командира "Смышленого" Александра Ивановича Бражника, будущего нашего командира бригады и дивизии в Североморске. Кстати, закончил военно-морскую службу этот очень уважаемый человек и адмирал в должности начальника штаба Балтийского флота. А тогда эсминец под его руководством также отрабатывал курсовые задачи перед переходом на Тихоокеанский флот. Здесь же рядом у причалов стояли новейшие по тем временам большие противолодочные корабли первого ранга "Адмирал Трибуц", "Маршал Шапошников", "Адмирал Виноградов", "Таллин" и другие, готовившиеся к межфлотским переходам, и флагман Балтийского флота, сменивший крейсер "Октябрьская революция" - ракетный крейсер "Адмирал Головко".
Однажды в Балтийске произошел удивительный случай, который в моей дальнейшей службе больше не повторялся. Я заступил дежурным по кораблю (с 19-00 одних суток до 19-00 следующих), "додежурил" до утра, а утром рано на корабле начали приготовление к бою и походу, и я, будучи первым вахтенным офицером, снял повязку "Рцы" - синюю с белым, обозначающую дежурство ( то есть "Рцы" "до колена") и одел красную с белой полосой внутри ("Како") – до места (до локтя), обозначающую корабельную вахту, и полез в ходовой пост готовить корабль на выход из базы. В тот день в полигоне боевой подготовки у мыса Таран мы необычайно быстро выполнили стоящие перед кораблем задачи, и к 17-00 "Смышленый" возвратился в Балтийск. Каково же было мое удивление, когда старпом сказал мне, что надо дежурить дальше! Я проделал с повязками утреннюю процедуру, однако теперь наоборот: "Како" до колена, а "Рцы" до места - и продолжил дежурить до развода суточного наряда корабельной вахты и дежурства (до 19-00). Вот такие метаморфозы бывали на небольших кораблях, где офицеры исполняли по несколько штатных и внештатных должностей, а уж членами всевозможных комиссий были сразу в нескольких, причем одновременно!
Кстати, с Балтийском связана была у меня встреча еще с одной моей бывшей девушкой, с которой я встречался на 4-м курсе училища. В связи с длительным отрывом от семей нас, офицеров и мичманов, на очень короткое время в конце лета 1985 года отпускали слетать домой к семьям (в нашей среде – "на случку"). И вот мне и Андрюхе Кудрявцеву – офицеру боевой части управления (БЧ-7), который вез с собой какую-то корабельную железяку для ремонта в Ленинграде, удалось оказаться в аэропорту Калининграда, где я и встретил свою бывшую пассию Галю Омлеву, которая была уже не Омлева, так как была с мужем – офицером авиации и маленьким ребенком. Поговорить нам не удалось, но вспомнились встречи и поцелуи у нее дома в п. Чкаловск под Калининградом, и прогулки под луной, и танцы в Доме культуры рыбаков и у нас в училище, и многое другое. Она закончила Калининградский государственный университет и к моменту нашей встречи уже работала и, как все молодые девушки, мечтала выйти замуж, желательно за офицера, так как выросла в военном городке, да и отец был офицером запаса, да и престижно это было в то время. Однако мне было рано жениться на 4-м курсе, так как я должен был после окончания училища помогать матери выплачивать долг за квартиру, да и по своему сознанию я к созданию семьи еще не был готов. А она была принципиальна и готова на все только после обещания жениться на ней, а я не мог ей этого обещать. В общем, я стал встречаться с ее подругой Галей Ухиной, которая была проще и сговорчивее, но потом что-то у нас и с ней не сложилось. Вот такие воспоминания навеяла встреча в аэропорту. Кстати, улететь нам в Ленинград не удалось из-за отсутствия билетов, пришлось добираться через столицу Литвы – Вильнюс.
В Вильнюсе мы с Андрюхой и его железякой (охладителем секретной радиолокационной станции), обвязанной тряпкой, на такси доехали до аэропорта. При попытке купить билет до Ленинграда выяснилось, что я, видимо, в такси, потерял удостоверение личности. Надо отдать должное литовским таксистам – офицеров флота они уважали и по рациям от машины к машине выяснили, кто вез только что моряков, нашли этого таксиста, и он привез мое удостоверение, получив за это червонец (по тем временам неплохие деньги). В общем, "на случку" мы долетели успешно.
Не могу в своем повествовании обойти такую фигуру как капитан 1 ранга Пыков, встречу с которым и общение, как я уже упоминал выше, подарил нам тоже город Балтийск. Удивительный офицер, который нам, молодым офицерам "Смышленого", очень импонировал за огромный опыт корабельной службы, спортивный внешний вид, отличные накачанные мышцы, решительность и смелость в принятии решений при расхождении кораблей, совместном плавании, подходе к причалу и т.д. и т.п.
А началось все с офицерского душа, в который мы, офицеры – "годки" БЧ-2, вломились, увидели там моющегося Пыкова и ожидали услышать в свой адрес всякие нелицеприятные выражения, однако мы приятно ошиблись, так как нас не не просто не выгнали, а пригласили мыться в соседней кабине без всяких стеснений. На следующий день я встретил Пыкова на утренней физической зарядке, на которой офицера из штаба эскадры корабельные офицеры никогда ни до того, ни после больше не видели. Ну а покорил он нас окончательно, когда в один из дней "Смышленый" возвращался из полигона боевой подготовки, а впереди нас шел БПК "Адмирал Трибуц" - почти в два раза больше нас по водоизмещению - и Пыков приказал командиру увеличить скорость и обойти его для того, чтобы зайти в базу первым. "Трибуца" мы обошли, а по пути догнали еще три ракетных катера и тоже не совсем корректно, не по Международным правилам предупреждения столкновения судов обошли их так, что один из катеров шарахнулся от нас, как угорелый. Когда наш корабль обошел ракетные катера на рее одного из них я, будучи вахтенным офицером на ходовом мостике, увидел вымпел командира бригады с тремя звездами и доложил командиру, который проинформировал об этом Пыкова на что тот только отмахнулся, а зря. Местный командир бригады ракетных катеров (кораблей) , которого неаккуратно обошли, видимо, обиделся и доложил оперативному дежурному Балтийской военно-морской базы о хулиганстве "Смышленого".
Итог: при подходе к базе командиру на запрос о разрешении на вход было отказано! Видимо, руководство базы решило проучить дерзкий корабль Северного флота и пропустить в базу свои балтийские ракетные катера, "Адмирала Трибуца" и только потом "Смышленый". То, что случилось дальше, я встречал только в военных рассказах и романах Новикова-Прибоя, Пикуля или военной хронике о Маринеско! Пыков приказал командиру входить в узкое горло канала самостоятельно, а на запрос оперативного дежурного Балтийской ВМБ ответил: "Я, Пыков, вхожу в базу самостоятельно!" На командном пункте базы случился сильнейший переполох, а большой противолодочный корабль водоизмещением 3,5 тысячи тонн вошел в узкую гавань с кораблями вдоль стенки и начал маневрирование для швартовки без единого человека на причале: швартовые концы принять было некому! А дело в том, что это была суббота после обеда, когда на кораблях помывка и отдых личного состава, а так как оперативный дежурный добро на вход не дал, значит, ни одна швартовая команда от кораблей базы не была отправлена для приема и швартовки "Смышленого". Пыков на входе в базу, проходя мимо эсминца "Осмотрительный", по верхней трансляции несколько раз проорал: "эй вы, дол...бы на "Осмотрительном", примите концы!", однако народ ничего не расслышал - или им запретили - но ни один человек не откликнулся. Чтобы взбодрить экипаж и всю вахту, особенно вахту поста энергетики и живучести для четкой и быстрой отработки машинами в узкой гавани, Пыков сам взял микрофон, сам передвигал ручки телеграфа (в основном "полный вперед" и "полный назад") и так крыл весь экипаж, что команды отрабатывались мгновенно, в том числе и двигателями корабля. Командир корабля, старпом и вахтенный офицер в моем лице, были лишь наблюдателями беспрецедентной швартовки корабля к причалу, когда матросы, как с какого-нибудь маленького катерка, после отработки кораблем "полного назад" соскочили с борта на причал и сами завели свои швартовы на палы причала. Это было лихо! От крика Пыкова проснулся даже старлей Леха Филиппов (наш юродивый ракетно-артиллерийской боевой части), спавший в качестве охранника в белой "Волге" Пыкова, и с испугу начал изображать помощь матросам в заводке швартовых концов.
Швартовка закончилась прозаически: Пыков сразу же сошел на причал и уехал на своей "Волге" по делам, из-за которых он и спешил в базу, а командира корабля тут же вызвали к оперативному дежурному Балтийской ВМБ на "разбор полетов"!
Разбор был, видимо, серьезный, досталось потом, я полагаю, и Пыкову от командира военно-морской базы Балтийска, так как в следующий выход "Смышленого" в полигоны боевой подготовки нас начали регулярно "мурыжить" не рейде Балтийска и даже заставляли становиться на якорь. В один из таких дней нас поставили на "яшку" и запретили даже спускать плавсредства. Тем не менее, Пыков приказал спустить рабочий катер, укомплектовать его командой с командиром катера (назначили старшего лейтенанта Серегу Жаркова, моего соседа по каюте) и рванул на этом катере в Балтийск. На входе в базу катер, конечно же, засекли, и при подходе к причалу к нему уже бежал военный патруль. Капитана 1 ранга, естественно, никто не посмел тронуть, и Пыков, выбравшись с катера, сел в белую "Волгу" и уехал, а моему соседу по каюте пришлось спасаться бегством. Итог: Пыков уехал, Серега Жарков сбежал на один из кораблей базы ("Дружный" или "Неукротимый"), а матросов и катер - арестовали! Командира же корабля после постановки к причалу на следующий день опять вызывали к командиру базы, явно не за "поощрением".
Вот такой был у нас старший перехода на север. Очень уверенный в себе, авантюрный и созданный для войны человек и офицер. В мирное время он после командования тяжелым авианесущим крейсером "Киев" и окончания Военно-морской академии был задвинут на второстепенную по его масштабу должность заместителя начальника штаба 7-й оперативной эскадры Северного флота! А в войну он бы однозначно стал Героем Советского Союза, может, и не единожды.
На кораблях в Североморске долгие годы ходил один анекдот. Некоторые утверждают, что это быль о том, как в длительном плавании (боевой службе) в Средиземном море Пыков, будучи командиром "Киева", боролся с "годковщиной". Якобы построил весь экипаж на полетной палубе, а напротив поставил десять самых "ярых годков", набранных из всех боевых частей крейсера, и десять караульных матросов, вооруженных автоматами с полными рожками патронов. Потом зачитал приказ, что именем Советского Союза и данным ему правом в отдельном походе, он принял решение расстрелять 10 нарушителей воинской дисциплины. Потом грянул залп, и часть "годков" описалась и обкакалась несмотря на то, что патроны были холостыми. Результат: дисциплина улучшилась, а Пыкова после возвращения с дальнего похода якобы понизили в воинском звании на одну ступень. Так ли это – не утверждаю.
В Балтийске же в 1985 году закончилось все тем, что в сентябре старшим на переход из Североморска приехал только что назначенный начальник штаба 120-й бригады ракетных кораблей из Североморска капитан 2 ранга (в то время) В. Кондрашов, а капитан 1 ранга Пыков поехал в Североморск или в отпуск в Сочи на белой "Волге".
Через несколько лет через кого-то из знакомых мы узнали, что наш кумир со временем уволился в запас и осуществил свою мечту - стал руководить одним из санаториев в городе Сочи! Цели, которые ставит перед собой этот удивительный человек, он обычно достигает! Здоровья ему и удачи!
Скрепя душу, надо рассказать и о том неприятном, что связано лично у меня с Балтийском. Больше трех месяцев "Смышленый" находился в Балтийской военно-морской базе. Народ на корабле был молодой, горячий, и развлекались мы не только футболом на причале с командой сторожевого корабля "Неукротимый" и командами других кораблей. Бывали представители экипажа и в других, в том числе "злачных", как в то время они назывались, местах, а кое-кто общался и с давними своими знакомыми. В один из редких выходных дней мне пришлось идти с корабля в город по какому-то служебному вопросу к своему начальнику командиру ракетно-артиллерийской боевой части (БЧ-2), который снимал в городе квартиру. Открыла дверь мне очень миловидная молодая женщина, видимо, хозяйка съемной квартиры. После решения служебного вопроса я отправился обратно на корабль. В общем, на этом все могло и закончиться. Но продолжение, к моему большому сожалению, было.
После прихода корабля в Североморск я встретился в городе со знакомой моей жены по Кронштадту (жила в доме напротив) Ириной, женой нашего сослуживца по кораблю Вовы Кукова. Она сняла квартиру в Мурманске и попросила в ближайшие выходные подъехать и помочь вставить замок во входную дверь. Через несколько дней я оказался в Мурманске и попытался выполнить просьбу Ирины. Уже точно не помню, вставил ли я замок или нет, но напился я у нее изрядно и под "пьяную лавочку" ляпнул, что мой начальник снимал квартиру с красивой хозяйкой. Оказалось, что эта самая Ирина - очень большая сплетница и очень хорошо знакома с женой командира БЧ-2, и через некоторое время после приезда его жены в Североморск наплела последней с три короба того, чего на самом деле не было. Я очень сильно провинился перед своим начальником. И долгое время не знал, что ему из-за меня досталось, а через длительное время мне кто-то передал об имевшей место ситуации, мне было очень стыдно и стыдно до сих пор! Я уже служил на другом корабле и как-то пытался даже извиниться перед этим человеком, но он мне ничего не сказал, видимо, не простил. Это мой крест, с которым я продолжаю жить, несу его на себе. Уважаемый Виктор Яковлевич, простите меня еще раз за глупость и болтливость.
А с этой сволочной Ириной у меня и раньше были недоразумения. Было это в конце 1984 года. Я уже полгода был женат на Марине Викторовне. И вот как-то в субботу в Ленинград для игры в футбол с Зенитом приехал ЦСКА. Мой сосед по дому напротив – муж Ирины Вова Куков предложил мне съездить на этот футбольный матч. При этом он просил не звонить своей жене, так как его жена Ирина очень ревнивая (Вова у нее был второй муж), регулярно созванивается с моей, узнает и не пустит его на футбол. Я пошел ему навстречу и инкогнито поехал с ним в Ленинград на футбольный матч. Вернулись мы поздновато, так как до Кронштадта в то время было добираться довольно долго (метро, электричка, паром и автобус). Открываю я дверь в свою квартиру, а передо мною появляется жена в позе "руки в боки" с вопросом: где был? Я отвечаю честно – на футболе! А, так это ты так на футболе "нафутболился"? А я ведь был трезвый как стеклышко, так как мы с Вовой часов пять назад еще перед матчем выпили по стакану вина, которое давно выветрилось. В общем, она меня обнюхала, а потом я рассказал Марине о причине отъезда без телефонного звонка, мы оба посмеялись и назревающий конфликт был улажен. А после нашего отъезда, оказывается, Вовина жена Ирина созвонилась с моей и, пользуясь какими-то непроверенными слухами, определила, что мы с Вовой и другими корабельными офицерами "сходной" смены находимся в одном из ресторанов или кафе Кронштадта и там развлекаемся. Будучи старше и опытнее моей Марины, предложила ее проверить эти самые рестораны и кафе. Так как Марина была беременна, Ирина одна пошла в поход по всем злачным местам Кронштадта и с каждого отзванивалась Марине по телефону и делилась результатами. Увы, найти нас не удалось! После этого были обзвонены все сослуживцы и командиры в поисках пропавших мужей, но тщетно. Вова же, уезжая на футбол, таким способом надеялся прикрыться мной от ревности и бешенства своей супруги, однако царапины на его лице, которые мы увидели в понедельник на построении, сказали нам обратное. С женой Вове Кукову сильно повезло, стерва попалась еще та! И меня подвела так, что всю жизнь буду помнить.
В том же 1985 году в наш уже родной Балтийск с дружественным визитом зашел флагман ВМФ Польской народной республики крейсер (фактически это был наш эскадренный миноносец проекта 56) "Варшава". Польские "панове офицеры" нас сильно удивили тем, что тащили с магазинов Балтийска и Калининграда на свой корабль всякую всячину и в большей степени радиотехнику для перепродажи в Польше и двигались с корабля по базе и Балтийску на велосипедах! Настоящие поляки! Везде находили выгоду.
Отправлено: 12.11.11 13:22. Заголовок: Стоимость строительс..
Стоимость строительства головного корабля проекта составила 24,2 млн рублей в ценах 1961 года, а уже четвёртого корабля серии — 11,4 млн рублей. Сравнительно высокая стоимость головного корабля объяснялась представителями ВПК СССР его принципиальной новизной. пр.30-К – «Озорной», передан ВМФ Болгарии в 1949 г. и перешёл из Севастополя в Варну 21 февраля 1950 г. В первой половине 1950-х гг. планировалась также поставка ВМФ НРБ одной «тридцатки-бис». Для корабля заблаговременно приготовили название – «Васил Коларов», для приемки в СССР выслали экипаж, однако сделка и не состоялась. и вряд ли из-за стоимости скорее всего, командование ВМФ Болгарии, предпочло вместо одного эм получить пару скр пр.50, и пару пл пр.613., что в принципе, ИМХО сугубое, было логично.
взорвалась и затонула большая дизель-электрическая подводная лодка Б-37.
Фотография, правда, в обеих ссылках - не в тему. На снимке обычный осмотр винто-рулевой группы на ДЭПЛ, каковой проводился у причала путем дифферентовки лодки на нос. Чтобы не было сомнений - укрупните снимок и посмотрите действия и позы людей в кадре. Особенно убедительно выглядит сидящая группа матросов на причале.
ну, уж вопросы к фото - это к редакции "Свободной прессы"
Понимаю. Поэтому Вам их и не задаю ))) ПыСы Надо, правда, отметить, что и на многих в-м ресурсах эта фотография также атрибутируется неправильно (как подъем Б-37). Так что, газетчики тут не сильно виноваты.
Отправлено: 23.01.12 10:21. Заголовок: Буйный пишет: а то ..
Буйный пишет:
цитата:
а то у меня какое-то нехорошее мнение о нём складывается
Если о периоде его командирства какие-то позитивные оценки встречаются, то о годах его адмиральства... - Какой? - Никакой. Вот это - "никакой" - слышал от очень многих, кому с ним приходилось выходить в море. или решать какие-то важные вопросы Но, видимо, именно поэтому он тогда и стал главкомом.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 473
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
<\/u><\/a>
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума